Глава 30.

В кабинет казекаге без стука влетела Темари.
– Гаара, Эдди очнулась! – крикнула блондинка, переведя дыхание. Парень повернулся к сестре, изумленно посмотрев на нее. Не прошло и пары секунд, как он пронесся мимо девушки, направившись в сторону больницы. Темари ошарашено посмотрела брату вслед.
Эдди лежала на койке в своей палате. Только что добродушная пухленькая медсестра вынула из набухшей девчачьей вены шприц и унесла капельницу, оставив на обожженной руке девушки мокрое полотенце. Квадратный аппарат еще пикал, но тише, и уже не так сильно раздражал Акимо. До сих пор дышать помогала маска для проведения искусственного дыхания. Голова болела. До сих пор казалось, что все это очередное видение. "Вполне возможно то, что я сейчас очнулась после удара Гаары, – думала девушка, смотря на окно. – Но, единственное, что странно. Видение было от третьего лица, а теперь Я сама лежу здесь. Может ли быть происходящее настоящей реальностью, а не тем, чем я "ублажалась" последние сутки?" – с сарказмом подумала девушка, тяжело вздохнув.

– Вам нельзя туда, казекаге-сама. Пациентка еще слишком слаба для разговоров и визитов. Не нужно ее утомлять, – остановив парня, проговорил главврач, при этом положив руку ему на плечо.
– Мне важно ее состояние, – раздраженно произнес Гаара, сделав шаг назад.
– Я понимаю, но она сейчас не сможет сказать вам, как себя чувствует.
– Удо-сан прав, казекаге-сама, – влез в разговор психиатр Дои, упомянув фамилию врача-собеседника. – Ей сейчас нужно полностью расслабиться, ведь коматозники продолжают держать свой организм, даже находясь на грани. Тем более, если так оно и есть, – проговорил Такэо, закивав в поддержку убеждения. Гаара раздраженно смотрел на врачей и не знал, что сделать. "Я готов их убить" – подумал он, сжав руки в кулаки, и сделал шаг в сторону Удо.
– Вы не можете мне запретить "навестить" ее, – переходя на шепот, произнес парень, чуть поморщившись, употребив в свой фразе такой неактуальный своему репертуару термин.
– К сожалению, можем, – сказал врач, насупив брови. – Ее состояние ухудшиться, если вы нарушите ее покой в ближайшее время. Но вы же не хотите, чтобы девушке снова стало хуже? – язвительно задал вопрос он, шагнув назад. "Я убью его" – пронеслось в голове Гаары. Он сделал шаг в сторону медика, взял его за грудки медицинского халата, накрутив также на кулак его галстук, и чуть потянул на себя, как позади раздался резкий негромкий звук, и парень обернулся. В дверном проеме, держась за дверную коробку, стояла Эдди. В свете ламп вид у нее был неважный. Кожа бледная, волосы неаккуратно собраны в хвостик, уставшие глаза, губы дрожат. Она устала. Девушка стояла, придерживаясь за створку двери, и тяжело дышала. Колени так же дрожали от усталости. Что-что, а сил у нее и вправду было слишком мало. С учетом того, как она тяжело поднялась с постели, путь до коридора был для нее просто невероятно длинным и сложным.
Она стояла и смотрела на Гаару. Ненароком услышав голоса спорящих, Эдди решила убедиться, верны ли ее догадки в том, кто являлся виновником спора. И она не ошиблась.
Гаара удивленно смотрел на Акимо и не мог отвести взгляда. Почему-то его очень привлекал подобный болезненный вид Эдди, хотя смотреть на нее было, безусловно, больно. Хотелось подойди к ней, обнять, поцеловать в лоб, в затылок. Быть, в конце концов, к ней ближе и знать, что она снова цветет, чувствуя подобную близость. "Никогда такой ее не видел, – думал парень, смотря на девушку. – Я должен подойти к ней".
– Господи, Эдди, вам нельзя подниматься с постели! – завопил Удо, кинувшись к пациентке, когда руки Гаары непроизвольно отпустили его халат. Казекаге тоже сделал шаг в сторону палаты Акимо, но Дои не дал пройти, перекрыв собою проход.
– Не нужно. Сейчас, именно сейчас ей нужен отдых, когда она в таком состоянии поднялась с постели.
Гаара не ответил. Еще пару секунд он посмотрел в сторону палаты Эдди, потом вздохнул и перевел взгляд на психиатра.
– Если хотите, я могу вас проконсультировать по...
– Нет, спасибо, – отрезал каге и направился на выход.

Эдди сидела на кушетке в своей палате, поджав под себя ноги. Девушка нервно мяла одну руку в другой и смотрела в одну точку. Покрывало мягко ниспадало на пол одним из своих углов, красиво драпируясь на ровной поверхности. На тумбочке стоял стакан со свежей водой, занесенный сегодняшним утром медсестрой. Рядом с сосудом стояла небольшая ваза. В ней, стоя на своей единственной ножке, дрожала одинокая орхидея, уронившая на плоскую поверхность тумбочки пару лепестков. Белая полупрозрачная занавеска беспорядочно взмывала у окна. Озорной ветер, врываясь в палату через окно, пытался сорвать ее, подкидывая. Было холодно. Солнце как назло скрылось за густыми облаками, перестав греть песок и стены домов своими лучами.
По спине Эдди пробежали мурашки, которые нагнал тот же самый ветерок, внезапно решивший раскачать уставшую Акимо. Но она не обратила на него внимания, что очень разозлило "повелителя занавесок". Он подул интенсивнее, нагнав сразу обоих зайцев: сорвав, в конце концов, тюль и унеся его в противоположный окну угол, он обдал Акимо своим сухим холодным потоком. У девушки сразу же появилось желание подняться и закрыть окно. "А найдутся ли у меня силы? К тому же пол... он холодный" – бесчувственно слепо смотря в одну точку, подумала Эдди, и на ее лице появилась расстроенная улыбка, больше похожая на выражение полной обиды.
Дверь в палату медленно открылась, и тут зашла худенькая молодая медсестра.
– О, Боже! Акимо, вы же замерзнете! – вскрикнула она, подбежав к тумбочке и, поставив на нее поднос с обедом, побежала закрывать окно. – Вы же заболеете. Неужели, вас это совсем не волнует?
Эдди не ответила и даже не посмотрела на девушку.
– Укрылись бы, хотя бы, что ли, – пробурчала сестра, коснувшись одной рукой щеки Акимо, а второй шеи. Не дождавшись ответа, девушка присела на край кровати пациентки и, одной рукой взяв ее за обе руки, вторую положила на затылок девушки и губами коснулась ее лба. – Температуры, вроде, нет. Вам повезло, что вы еще не заболели.
Она поднялась и оббежала кровать.
– Вы не голодны? – спросила, коснувшись подноса с тарелкой. Эдди слабо покачала головой, не отрывая взгляда от той самой точки, куда смотрела. От той складки покрывала, так красиво сложившейся в ногах Акимо.
– Хорошо. Я оставлю на тумбочке, а вы, если захотите, поешьте. И если нужна будет помощь – вы всегда можете меня позвать. – И она вышла из палаты.

– Ну, как она? – спросил врач Удо, тут же подойдя к медсестре.
– Состояние в норме, но она по-прежнему не говорит.
– Да уж. – Врач опустил глаза. – Что же нам делать?
Медсестра лишь пожала плечами и ушла в ординаторскую.

Ближе к вечеру этого дня на пороге больницы появился Гаара. Постояв пару минут на входе, он все же решился зайти в здание.
– О, казекаге-сама! – улыбнувшись, к парню подскочил один из врачей. – Вас что-то беспокоит?
– Как себя чувствует Акимо?
– Эдди? Ее состояние медленно стабилизируется.
– Хорошо. Я... могу навестить ее? – тихо спросил Гаара, отведя взгляд.
– Мм... побудьте здесь, я спрошу у Удо-сана. – И он спешно ушел, завернув за угол по коридору.
Постояв пару минут на месте, казекаге стал медленно подходить к палате Эдди, как вдруг из-за угла, куда убежал молодой врач, вышел главный.
– Добрый вечер, казекаге-сама. Чем я могу вам помочь?
– Я хотел спросить, могу ли я...
– Можете ли вы навестить Эдди? – прервал Гаару Удо, гордо задрав подбородок. – Теперь, думаю, да. Только, единственное, что нас беспокоит. Она нам и слова не сказала за время ее пребывания в нашей больнице.
Но каге последнего уже не слышал. Он спокойным шагом направился к палате Акимо.

За весь день Эдди не притронулась к принесенной ей в обед медсестрой еде. Сидела в том же положении, мягко мяла сначала одну руку, потом другую, и смотрела в одну и ту же точку. Только теперь на ее шее висела маска для проведения искусственного дыхания. Как только медсестра принесла девушке эту маску и вышла, та сняла ее с лица, так как она мешала нормально дышать, лишь убыстряла подачу, доставляя девушке крайний дискомфорт.
"Я не знаю, чего я хочу. Мне бы... мне надоело здесь находиться одной..." – обиженно подумала Акимо.
Тут в дверь раздался стук, и дверца медленно отошла вправо в стену. Эдди повернулась. Вне палаты горел свет, отчего девушка поморщилась, ибо абсолютно ничего не видела. Вошедший передвигался медленно и пропускал сбоку от себя толстый луч от лампы, находящейся снаружи палаты. К великой радости Эдди, вскоре ее мучениям пришел конец, когда визитер закрыл за собою дверь. И только тогда девушка увидела, кем являлся человек. Это был Гаара. Его взгляд медленно бродил по койке Эдди, будто пытаясь что-то найти. Вскоре он остановился на глазах девушки, и в свете уже зашедшего за горизонт солнца Акимо увидела, что на его лице появилась улыбка, но вскоре девушка поняла, что это ей лишь показалось. Казекаге медленно подошел к койке, но на стул, стоящий рядом, не сел.
– Как ты себя чувствуешь? – мягко, но чуть отчужденно, спросил он.
– Неплохо, – проговорила она, напрягши голосовые связки. "Почему горло так ноет, когда начинаю говорить?" – думала девушка. Казекаге в ответ ничего не сказал, лишь опустил глаза, и на его лице появилось удовлетворение. Казалось, он был доволен ответом, хотя, это было, в принципе, не исключено, учитывая все его переживания.
– Я была без сознания? – спросила Акимо. Парень кивнул, переведя на нее взгляд, но тут замялся, поняв, что соврал.
– Точнее... в коме.
– В к-коме.., – без особого удивления повторила Эдди, слепо посмотрев мимо казекаге, но тут вдруг "ожила". – Долго?
– Восемь месяцев.
Эдди нахмурилась, не скрывая своего изумления. "Восемь месяцев! Я бродила по желтому пространству и видениям в течении суток, а оказывается, прошло уже так много времени!" – Она опустила глаза и на них моментально навернулись слезы, то ли от обиды, то ли от странного чувства пустоты внутри.
– Вы мне ничего рассказать не хотите? – отчужденно подавлено спросила Акимо, не поднимая на казекаге глаз. Он смотрел на нее, на ее руки, время от времени сжимающиеся, на ее дрожащие плечи, и не знал, что сказать. "Я должен рассказать ей, что случилось в лесу? Но, она меня возненавидит. Нужно ли мне это? Но, если я не расскажу, не станет ли это нашим последним разговором?"
– Сейчас не самое подходящее время для этого, – пытаясь скрыть раздражение, тихо произнес Гаара.
– Хорошо, – сразу ответила Эдди. – Я понимаю. Но, есть один вопрос...
Девушка помедлила, задумавшись. "А надо ли ему говорить об этом? Что будет, когда он узнает, что я все вспомнила? Я... не смотря на долгую разлуку, которая показалась мне одними сутками, до сих пор люблю его... Смогу ли я уйти от этого чувства, если он не захочет иметь со мной ничего общего? – В глазах защипало от своих же мыслей. – Ладно, Эдди. Сказала "А", говори "Б" " – проговорила про себя девушка и, вздохнув, чуть повернулась к казекаге и подняла на него свои уставшие зеленые глаза.
– Правильным ли решением проблемы является удар, отправивший близкого человека в "никуда", и всего лишь из-за какого-то несдержанного обещания..?

Отредактировано Nika Sand (Воскресенье, 12 декабря, 2010г. 09:01:53)

Глава 32.

Гаара сидел в своем кабинете за столом, подперев голову рукой, и рисовал кубики на каком-то документе. Все рабочие мысли забились куда-то в угол своей обители, когда в это время счастливые мысли кружились в вальсе.
Около трех часов назад парень вернулся из больницы, оттуда его так смело выпинали под предлогом нужного пациентке отдыха. Придя в резиденцию, Гаара все же решился посидеть и поработать, что вскоре стало для него проблемой.
Было уже далеко за полночь, а казекаге так и не решился пойти домой. И вот уже под его локтем стопка разрисованных объемными квадратиками важных бумаг. Время от времени вздыхая, поглядывая на часы и заменяя использованный лист новым, каге дождался утра, которым к нему с первыми лучами солнца пришла Темари.
– Ты вообще знаешь, что это за бумаги? – спросила девушка, еле вырвав из под локтя брата пару документов и осмотрев их.
– Скажешь – узнаю, – без энтузиазма проговорил Гаара, не поднимая на сестру глаз.
– Это запросы на отправку в Суну чунинов-представите­­лей своих деревень, – проговорила блондинка, поводя перед лицом казекаге согнувшимся пополам листом. – А ты что с ними сделал?
– Мне все равно, что это, – тихо сказал Гаара, прикрыв глаза рукой.
– Да? А знаешь, кем ты работаешь? Казекаге!
– И что? – Парень поднял на сестру глаза.
– Ты не должен рисовать. – Она снова взглянула на важное содержимое бумаги в своей руке. – К тому же ты должен более ответственно относиться к документам. Тебя ведь сделали главой деревни. Уважай свое положение.
В ответ Гаара лишь вздохнул и отодвинул от себя наполовину разрисованный лист.
– Сходи за Тенджо, попроси, чтобы она мне копии принесла, – сказал парень, повернувшись в кресле к окну, в которое можно было увидеть уже вышедшее из-за горизонта солнце.

– Как там Эдди? – спросила Темари, мягко опустившись на диван.
– Хорошо, – отчужденно сказал Гаара, повернувшись к столу. Его менеджер Каи Тенджо, забежав в кабинет, поздоровалась и, положив на стол казекаге стопку копий документов, поклонилась и выбежала. Вздохнув, каге взял верхний документ и начал читать его содержимое.
– Хорошо или хорошо-хорошо? – переспросила Темари, улыбнувшись.
– Неплохо, – будто прослушав варианты ответа, проговорил Гаара, не отрываясь от чтения бумаги.
– Надеюсь, она приобретенные воспоминания не потеряла?
Гаара покачал головой и поднял на сестру глаза.
– Она все вспомнила.
– Не может быть. – Блондинка подскочила, ошарашено посмотрев на брата. – Ты шутишь?
Казекаге снова опустил глаза, покачав головой.
– Фантастика, – чуть дыша, проговорила Темари. – Ты рад?
Гаара чуть нахмурился и не ответил. Поставив руку на локоть, он подпер ею голову.
– Гаара, ты рад этому?
– Я работаю, – отрезал парень. – Не мешай.
– Все утро ты маялся дурью, а теперь решил работать?
– Ты сама пришла и начала мне рассказывать о должности казекаге, – медленно подняв на сестру глаза, отчеканил парень. – Разве ты не пыталась добиться того, чтобы я начал работать?
Темари замолчала. "А, правда, зачем я к нему лезу? Сначала заставила сесть за бумаги, потом еще и приставать с вопросами начала. Хотя... – блондинка чуть нахмурилась, косо посмотрев на брата. – Он начал возмущаться только тогда, когда я спросила о его отношении к состоянию Эдди. Ладно, братец, ты еще попляшешь под мою дудку!" – подумала блондинка и улыбнулась.
– Ладно, извини, – мягко проговорила она, выставив ладони вперед. – Я пойду, наверное? Не буду тебе мешать.
На это Гаара не ответил. Он опустил глаза на лист и подписал документ, так и не прочитав его до конца. Темари вышла из кабинета и, закрыв дверь и улыбнувшись, направилась на выход из резиденции.

Эдди сидела на кровати по-турецки, поддерживая голову рукой и читая книгу. "Крылья подонка". Акимо со скучающим выражением лица перелистывала страницы, прочитывая содержимое.
"Я не хочу, чтобы ты так смотрела на меня, – сказал Иро и сделал шаг к Сане. – Я заслуживаю этого взгляда? – прощебетал он нежнее, протянув к девушке руки.
– Ты заслуживаешь худшего – сквозь слезы пропела Сане, сделав к парню шаг".
"Ну почему этот момент мне всегда кажется самым сухим? – подумала Эдди, в очередной раз перелистнув страницу. – Вроде, мило, чувственно, а эмоций ноль.
"Ты слишком жестока ко мне, Сане" – прочитала фразу девушка и вздохнула.
"Но, я хочу, чтобы ты знала. Даже приняв это решение, я хочу быть с тобой, быть к тебе ближе, чаще. Я не могу точно сказать, почему я так решил, но лишь прости мне это и разреши оставить все, как было. Оставить тебя себе, забыть все, что я сделал за все эти годы. Я старался для тебя, эта боль была лишь для тебя, но я ошибся в твоей любви. И поэтому люблю тебя еще сильнее, – пел мягко Иро, прижимая к своей груди руки и снова начиная тянуть их к девушке. Она повернулась к нему спиной и сжалась, словно раненый лебедь. Ее смолистые черные локоны выпали из завитка на затылке, развившись на ветру. Моментально ее хрупкое тело обвили крепкие руки парня, заключив в свои объятия.
– Лишь прости, – проговорил Иро и чуть сильнее прижал девушку к себе. Внезапно солнечный луч отразило лезвие летящей нагинаты, и оружие проткнуло пару возлюбленных насквозь, соединив их сердца навсегда" – закончила читать Эдди и, захлопнув книжку, откинула от себя. – Вот так всегда. Люблю эту историю, жутко люблю, но конец уже не впечатляет, – с этими мыслями Акимо посмотрела на окно. – Как бы я хотела подойти к нему, посмотреть наружу. Но, этот же зайдет, начнет возиться, тереться рядом, – вспомнила девушка врача Удо. – А, может, не заметит?" – она свесила одну ногу с кровати, сидя на колене второй на койке и, просчитывая каждую секунду, стала медленно бесшумно опускаться ногой на пол, следя за дверью, как вдруг в "створ" раздался стук. Не успела Эдди и сесть нормально на кровать, как в палату зашла Темари.
– Э-эдди, как ты? – весело спросила она, широко улыбнувшись.
– Темари. – Пациентка улыбнулась в ответ. – Все хорошо, а ты как?
– Ой, ну у меня-то точно все нормально, – рассмеявшись, проговорила та. – Чего ты скачешь? Тебе запрещено.
– Тихо, – зашипела на подругу Акимо. – Если этот услышит – мне хана.
– Так ты втихаря. – Блондинка улыбнулась, сев на стул и положив на тумбочку пакет с фруктами. – Ладно. Как ты тут вообще?
– Неплохо, в принципе. Не считая их главврача.
– А что с ним не так?
– Он бес.
– Прям бес? – Темари улыбнулась.
– Прям бес, – ответила Акимо, посмотрев на подругу косо. – Ты просто под его присмотром в больнице не лежала.
– Ну, допустим, лежала. – Блондинка закусила губу.
– Значит, просто у тебя получалось передвигаться незаметно и бесшумно.
– Что дано Юпитеру, не дано быку. – Девушка улыбнулась, посмотрев на тумбочку.
– Спасибо за теплые слова, – с сарказмом сказала Эдди, отвернувшись от подруги и надув губу.
– Извини, я не хотела тебя обижать, – мягко проговорила Темари, на что Акимо не ответила. – Я понимаю, что ты имела в виду свое состояние. Но я, в принципе, и от этого не многим отошла. Не злись. – Она села рядом с Эдди и, достав из пакета яблоко, кинула подруге. Та, улыбнулась блондинке и снова повернулась к ней.
– Как твой статус? Что интересного было последние восемь месяцев? – спросила Акимо, надкусив желтый бок яблока.
– Статус... тот же, хочу тебе сказать. Не изменился. Пока ты боролась за свою жизнь, я была в Конохе. Они, после удачной операции по возвращению Гаары в Суну, хотели остаться у нас до стабилизации твоего состояния, но их срочно вызвали обратно. Кстати, классный парень этот Шикамару. С ним интересно, ты не находишь?
– Может быть, – ответила Акимо, и опустила глаза. – Возвращение Гаары... А откуда его возвращали?
– Ах, да, ты же не знаешь, – огорченно проговорила Темари, чуть повернувшись. – Канкуро рассказал мне, что когда акацук вырастил свою куколку с крыльями до гигантских размеров, она опустилась на деревню и взорвалась, но Гаара прикрыл дома под взрывчаткой песком, что забрало его последнюю чакру. Тогда защищающий его песок подорвали, и он потерял сознание. Акацуки забрали его из Суны и извлекли из него Шукаку. Потом за ним пришли коноховцы, и старейшина Чие отдала свои последние силы, чтобы Гаара пришел в себя.
– Гаара "умер"?
– Буквально, – продолжила блондинка. – Но с силами бабушки Чие он смог поддержать свою жизнь. А она умерла...
Эдди опустила глаза. Тесно со старейшиной Чие она знакома не была, но пообщаться приходилось. Немного ворчливая, смешная, но справедливая. За себя говорит ее мудрость.
– Жаль, – тихо сказала Акимо и вздохнула. Темари в ответ кивнула. Молчание затянулось на пятнадцать минут.

– Кстати, – опомнившись, начала блондинка. – Как у тебя с Гаарой?
Эдди удивленно посмотрела на подругу.
– В каком смысле?
– В прямом. Я знаю, что между вами что-то есть.
– Между нами... – Эдди подняла глаза к потолку. – Сомневаюсь, что Гаара признает это.
– Ошибаешься. – Блондинка соскочила с кровати, сев на стул, что тот чуть отъехал на ножках.
– Ты уверена?
– А то!
– С чего ты взяла?
– Я вижу. – Темари для подтверждения пожала плечами. – Когда я говорю о тебе, он ведет себя странно.
– А разве не все парни ведут себя странно, когда говорят о девушках? – поморщившись, уточнила Акимо.
– Это да, но, Гаара... Он ведь не такой как все.
– Я знаю. – Эдди снова опустила глаза. – Но это не меняет сути.
– Ладно. – Темари надавила указательными пальцами на виски. – Следующее. Он переживает за тебя больше, чем кто-либо другой.
– Это типично. Я, формально, из другой деревни. Если со мной что-то случится, ему придется отчитываться перед хокаге-самой. Не думаю, что это самое приятное положение.
– Я тоже сначала так думала. Но ты бы видела, как он рвался к тебе, пока ты была в коме. Он угрожал врачам.
Акимо вздохнула, опустив глаза.
– Ты хочешь наладить мою личную жизнь? – спросила она, качнув головой.
– Конечно. Но пока что больше этого я хочу узнать все подробности. – Улыбнулась.
– Какие подробности? – Эдди посмотрела на подругу спокойно, не проявляя излишнего внимания и удивления вопросу.
– Того, что вы вчера здесь творили. – Девушка улыбнулась еще шире.
– Бо-оже. – Акимо схватилась за голову. – Ты преувеличиваешь. Ничего "такого" мы здесь не творили.
– А какого творили? – часто моргая, спросила Темари.
– Да мы вообще ничего не творили, – раздраженно ответила Акимо, и ее руки задрожали. – Кто тебе вообще это наплел?
– Медсестры.
– Медсестры? А они что знают?
– Все, что успели разглядеть.
– Подглядывали? Да уж... И многое они тебе рассказали? Чем мы тут занимались, по их словам? – с подозрением спросила Эдди, упершись одним локтем в коленку.
– Вы... целовались, что ли... или дальше там... ну... они говорили разом и много, поэтому я не очень поняла... И вот поэтому я спрашиваю. – Улыбка не сходила с лица Темари.
– Ха, – весело произнесла Эдди, вскинув руки. – Ты знаешь, что ничего не было, и спрашиваешь. Ты ведь прекрасно знаешь, что если бы что-то и было "такое", то я бы не рассказала. Я не совсем дурочка делиться "таким".
– А если медсестры все и так расскажут? – спросила блондинка.
– Ой, много правды они тебе наплетут, – с сарказмом проговорила Акимо, улыбнувшись. Темари ответила подруге взаимностью, но тут улыбнулась менее открыто, как-то мило, с крайним взрослым женским пониманием.
– Но, ты ведь думаешь об этом?
– О чем? – с недоумением задала вопрос Акимо.
– Ну... О том, как бы побыстрее обуздать Гаару.
– Это странно звучит. – Эдди поморщилась, начав нервно мять свой кулак в руке.
– Да, я не тот термин выбрала, – замялась блондинка. – То есть, как бы побыстрее... стать к Гааре еще ближе, чем уже?
– Я не понимаю...
– Понимаешь. – Темари кивнула. Эдди опустила глаза.
– Ну? Ведь думаешь?
– Нет.
– А если честно?
– Не думаю. Если не хочешь верить – твое дело. Если бы думала – не оттесняла бы это его отношением к этому.
– В смысле?
– Ну... мне правда сложно поверить, что он может ко мне что-то чувствовать, хотя, иногда, бывает, мне кажется, что он только ко мне относится так...
– Конечно, только к тебе! – громко сказала блондинка, пододвинувшись со стулом к кровати. – А, как "так"?
– Не важно... – Эдди покачала головой.
– Важно. Мне важно. Неужели, тебе так сложно об этом говорить? Эдди, он тебя обожает! Почему ты в это не веришь?
– Потому, что это не так.
– Ты лучше меня это знаешь?
– Возможно. – Акимо опустила руки на простынь.
– Глупая такая, – недовольно проговорила Темари. – Даже Канкуро тебе не скажет о Гааре больше, чем я.
– Даже, – повторила Эдди. – И правильно, что не скажет. Нам с ним говорить не о чем, даже об этом.
– А с чего такая ненависть? – спросила Темари, коснувшись спинки стула спиной.
"Опа" – подумала Акимо, и ее щеки покрылись ализариновым румянцем.

Отредактировано Nika Sand (Воскресенье, 12 декабря, 2010г. 09:04:52)

Глава 34.

– Акимо? – К летящей по коридору больницы девушке подошел молодой врач. – Что вы здесь делаете? Почему вы не в постели?
– Я... я.., – замялась, было, она, но врач взял ее за запястье и, повернув к себе спиной, подтолкнул в сторону ее палаты.
– Вы не должны выходить из своего бокса.
– Но...
– Никаких "но". Вы еще до конца не оправились. Вам, по идее, вообще нельзя подниматься с кровати.
– Там человек, – произнесла Эдди, упершись ногами в холодную плитку пола.
– Конечно, – не поднимая головы и продолжая толкать девушку, произнес врач. – А когда вы вышли из своей палаты, человека там не стало. Возвращайтесь обратно.
– Вы не понимаете.
– Я все прекрасно понимаю, – вздохнув, ответил парень. Да, именно парень. Лет двадцати пяти, с достаточно длинными, собранными в хвостик, волосами. Скулы и щеки гладко выбриты, подбородок покрыт бол-буффером.
– Вы считаете меня сумасшедшей? – с ноткой нахальства в голосе, спросила Акимо.
– Нет. Просто не вижу причин выходить из палаты посреди ночи.
– Я вам говорю, там человек.
– И что же он там делает?
– Не знаю, – соврала Эдди.
– Ну вот.
– Пожалуйста, не оставляйте меня в палате одну, – начав откровенно врать, заныла девушка.
– Я зайду с вами в бокс, и вы убедитесь, что вам все это приснилось.
"Ладно. Не хочешь – не верь" – подумала Эдди, закатив глаза. Так, периодически подталкиваемая врачом, Акимо все же дошла до палаты и остановилась, не решив открыть дверь.
– Ну? Открывайте, – произнес парень. Акимо посмотрела на него умоляющим взглядом, покачала головой и отошла от двери. Врач на это не ответил, лишь осуждающе посмотрел на девушку и, качнув головой, потянулся к дверной ручке. Отодвинув створку в стену и включив свет, он сделал шаг в бокс и упер руки в боки.
– Ну? И где же ваш "человек"?
Эдди заглянула в свою палату и не обнаружила ранее корчившегося около ее кровати Канкуро.
– Он был здесь.
– Коне-ечно, – разведя руками, протянул "доктор" и повернулся. – И, не дай Бог, мы кого-нибудь разбудили.
– Извините. – Опустив глаза, Акимо зашла в палату и встала около стены. Парень ничего не ответил, лишь, покачав головой, вышел из палаты, предварительно выключив свет и пожелав девушке спокойной ночи. Когда дверь закрылась, Эдди подошла к своей кровати и посмотрела на подушку. На ней виднелась пара капель крови, указывающие на путь "потерпевшего". Одеяло скомкано и валяется на полу, простынь кое-где выглядывает из каркаса кровати. Стало ясно, что разукрашенный второпях перелезал через койку. Акимо пошла его путем, и вскоре редкие капли крови на полу привели ее к окну.
"Что и требовалось доказать" – подумала девушка, заметив на подоконнике красные размазанные следы, и, выглянув наружу, посмотрела влево, пройдясь глазами по козырьку. Ничего не обнаружив, повернулась вправо, и тут сильная холодная рука грубо схватила ее за скулы. Подняв глаза, Эдди убедилась в своих догадках. Это был Канкуро. Второй рукой он прикрывал нос.
– Только попробуй рассказать про это Гааре, – прошипел он, чуть сжав скулы Акимо.
– После того, что со мной произошло, у тебя нет ко мне и капли сочувствия. Что ты за человек? – отойдя от темы, спросила она.
– Какой есть, – ответил парень и, чуть дернув рукой, отпустил девушку. – Выздоравливай. – И, развернувшись, прыгнул с крыши вниз.
– Ну, спасибо, – уже больше себе, чем ему, ответила Эдди и, подвигав нижней челюстью из стороны в сторону, закрыла окно и, медленно подойдя к кровати, завалилась на нее и заснула.

Канкуро медленно шел в сторону резиденции и ругался, стирая с лица все идущую кровь.
– Сколько уже прошло? Полчаса? Блять. Когда уже это закончится? – спросил себя кукольник, посмотрев на окровавленный рукав. Огромное пятно крови выделялось темной кляксой на фоне серой от света луны кофте.
– Твою ма-ать, – протянул он, почувствовав на губах соленый привкус, и снова прошелся по лицу рукавом, размазав кровь по щеке вместе с фиолетовой краской. – Зашибись! – громко вскрикнул он, начав тереть щеку чистым рукавом.
– Мразь какая, – вспомнив об Эдди, начал беситься кукольник. – Она еще поймет, от чего отказывается, – проговорил он, увлекшись своими размышлениями и не заметив, как из окна резиденции на него смотрела пара уставших глаз. Гаара слышал слова брата, и в его голове зародилась пара вопросов.
"Он был у нее? Я же ему сказал. Неужели, он считает, что я бросил свои слова на ветер? Я могу ответить за свои слова одним действием. Хотя... теперь это будет сделать сложнее. Нужно будет поговорить с Эдди. – Отвернулся от окна и направился к своему креслу. – А пока мне нужно подписать пару документов о проведении чертова турнира в Суне". – Взял ручку и, вздохнув, подтянул к себе листы бумаги.

Рано утром, когда Канкуро еще спал, Темари решила прогуляться, а потом вернулась домой. Но у входа поняла, что забыла ключи дома, и пришлось стучаться. Поначалу ей никто не открыл, но не успела девушка и поднять руки для второго раза, как дверь открылась. Перед ней стоял кукольник по пояс голый (в брюках). В правой руке держал влажное полотенце, на котором ясно было видно расплывшееся кровавое пятно. Пару секунд постояв молча, парень, шмыгнув носом, поднес к лицу полотенце и отошел от двери, направившись в зал.
– Оделся бы хотя бы, – недовольно произнесла блондинка, зайдя в дом и закрыв дверь. – В чем дело?
– Ни в чем, – отчужденно произнес Канкуро, завалившись на диван и запрокинув голову.
– Ну да, – недоверчиво произнесла Темари, подойдя к брату. – Давай говори.
– Отстань, – произнес он, нахмурившись.
– Кто тебе в нос дал? – будто не услышав слов брата, спросила блондинка, пригнувшись.
– Никто.
– А синяк откуда?
– Какой синяк? – кукольник опустил голову, с недоумением посмотрев на сестру.
– Да ты себя в зеркало видел?
Не ответив, парень подскочил и понесся в ванную. Услышав любимое братово "твою мать", девушка направилась следом за ним.
– Ну? Так, расскажешь?
– Нет, – спокойно ответил Канкуро, нажав на фингал пальцем, и поморщился от боли. – Откуда он взялся?
– Действительно. – Скрестила руки на груди.
– Ничего я тебе не расскажу, – грубо сказал кукольник, повернувшись к блондинке. – Если ты за этим пришла – можешь уходить.
– Нет, я не за этим пришла. Но мне нужно с тобой поговорить.
– Ну, говори. – Прошел мимо сестры, и, сев на диван, снова запрокинул голову.
– С каких пор ты симпатизируешь к Эдди? – спокойно спросила она, сев рядом.
– Что? – возмутился Канкуро, убрав от лица полотенце. – Не было такого.
– Тогда какого ты к ней лезешь?
– Ты о чем вообще? – Пытаясь сделать вид, что ничего не знает, умытый разукрашенный (хд) поморщился.
– Ты знаешь, о чем я, и не ври, что такого не было. Ты пытался ее изнасиловать.
– Это она тебе сказала?
– Кончай врать! – заорала на брата Темари, сжав руки в кулаки.
– Она меня спровоцировала. – Отвернулся.
– Не верю.
– Я бухой был.
– А по-моему, это ты ее споил.
– Я разве способен на такое? – сделав изумленный ошарашенный вид, спросил он, указав на себя.
– Способен, – уверенно ответила Темари, закатив глаза. – Хватит отмазываться. Я знаю, что ты специально ее споил.
– Ну-ну. – Парень снова запрокинул голову и кинул на переносицу полотенце. – Много ты знаешь.
– Только попробуй еще раз к ей притронуться, – сказала Темари, поднявшись с дивана и поправив кофту.
– Что ты мне сделаешь? – улыбнулся Канкуро, не опуская головы.
– Не знаю, – скромно ответила блондинка, направившись к коридору в спальни. – Полагаю, ты пожалеешь, что я твоя сестра.
– Да? – не отпуская улыбки, спросил парень.
– Балда, – сказала блондинка и удалилась в свою комнату.

– Акимо, что с вашей рукой? – с тревогой в голосе спросил тот же самый врач, что проводил девушку ночью до ее палаты.
– Ударилась, – произнесла Эдди, отдернув руку. По начальным фалангам кисти руки вплоть до костяшек простирался средних размеров синяк, чуть отдающий красным цветом.
– Ушиб тяжелой степени, – проговорил парень, все же вытянув на себя руку девушки. – Обо что вы "ударились", что получили такое увечье?
– А разве важно? – недовольно спросила Эдди, снова отдернув руку. – Вы, по-моему, должны дать отчет главврачу о моем внутреннем состоянии, а не о внешнем.
– Вы будете говорить мне, что делать? Мы должны следить за вашим общим состоянием, а не о том или ином конкретно, – сказал врач, кивнув на руку Акимо.
– Да, да, – отчужденно проговорила девушка, посмотрев в сторону и протянув парню руку.
– И где вас только носит? – возмущенно спросил он, помяв руку Эдди. – Когда вы успели такой синяк отхватить? Еще ночью у вас его не было.
– Да что вы, – нахально выразилась девушка, повернувшись на врача.
– Я все понимаю, – проговорил он, аккуратно опустив ее руку на кровать. – У многих появляется отвращение к докторам, но чем я вам не угодил? Я лишь выполняю то, что мне было поручено. А то, как я вел себя ночью – да, я приношу глубочайшие извинения, если был груб и назойлив, но, во-первых: я устал за день. Во-вторых: у вас ведь не было весомой причины сбегать из палаты, если, конечно, вы не собирались покинуть нашу больницу без выписки.
– Мне не за чем сбегать из больницы, а в палате и правда был человек.
– Но, когда мы вернулись, его там не было. Выходит, он либо сбежал, либо вы все придумали. Ну, или вам приснилось, в конце концов.
– Мне не приснилось, и я ничего не придумываю, – грубо ответила Эдди, нахмурившись.
– Извините еще раз. – Парень опустил глаза. – Я, правда, не хочу, чтобы вы на меня сердились. Мне это просто не к чему. Главврач назначил меня вашим надзирателем, так сказать, и с сегодняшнего дня я буду вести осмотры для полного отчета о вашем выздоровлении. Я надеюсь, мы еще помиримся и успеем подружиться. Меня зовут Обиро Кенда, но вы можете меня называть просто по имени.
– Не извиняйтесь, я сама виновата, – посмотрев в сторону, проговорила Эдди. – Конечно, это понятно, почему вы мне не верите, но я говорю правду.
– Но, вы знаете того человека, что был здесь ночью?
– Думаю, нет, – соврала Акимо.
– Вот, – произнес парень, повернувшись к тумбочке и взяв шпатель. – Я не знаю, что еще могло вас так напугать, что вы наотрез отказались зайти в свою палату первой, но человека в боксе уже не было, то и хорошо. Кстати, так вы скажете мне, откуда у вас этот синяк? – Указал на руку девушки. – Откройте рот, высуньте язык.
– Он в окно вышел. Наверное, – проговорила девушка, вспомнив о последнем позже, придав этим ответу загадочности. – А синяк...
– Рот, – напомнил врач и приподнял шпатель. Девушка послушно открыла рот и высунула язык, а Кенда приложил к ее языку холодную "палочку" и "заглянул" в рот.
– Скажите "а".
Эдди послушно сказала "а", и когда врач вынул из ее рта шпатель, поморщилась от противного металлического привкуса.
– Откуда у вас там синяк? – снова вернулся к своему вопросу парень, повернувшись к тумбочке и начав что-то писать в записную книжку.
– Не важно.
– Как же. – Врач покачал головой и, закончив писать, повернулся к Эдди. – Вы ведь выполните все мои просьбы насчет лечения?
– Ну, да, – изумленно посмотрев на врача, проговорила Эдди.
– Тогда откройте рот, – произнес парень, сделав паузу, в течение которой Акимо успела выполнить указание, – и скажите букву "п".
– Зачем? – удивленно спросила Акимо, закрыв предварительно рот. Она знала, что "п" невозможно сказать с открытым ртом из-за особенности этой буквы в произношении.
– Это весело. – Кенда улыбнулся.

Отредактировано Nika Sand (Воскресенье, 12 декабря, 2010г. 09:11:25)

Глава 36.

Эдди с трудом открыла глаза. Солнце кидало свои лучи в окно палаты, просвечивая сквозь слегка трепещущий над подоконником тюль на легком теплом ветру. От долгого бездействия руки онемели, Акимо почувствовала, как круговая мышца правого глаза непроизвольно девушке дергается, отчего стало жутко неприятно. Эдди попыталась поднять руку, чтобы коснуться бедного глаза, но тело ее, будто, не слушалось. С первой попыткой Акимо получила взамен колющую боль в шее, что помогло вспомнить девушке вечер. "Кто-то намеренно меня вырубил? Сомневаюсь, что доктора сделали бы подобное. Но, кто тогда это мог сделать?"
Промучившись, страдая, Акимо все же смогла поднять руку и успокоить глаз, сесть в постели и осмотреться. Все на своих местах, ничего не изменилось, разве, что застоявшуюся с прошлого утра воду в стакане поменяли, как и всегда.
– Ладно бы украли что-нибудь, или вообще убили бы меня. Так ведь ничего не изменилось, – надув губу, произнесла Эдди. – Идиоты.
Пару минут спустя дверь медленно бесшумно открылась, и в бокс тихо вошел Кенда.
– О, Эдди, вы уже проснулись?
– Как ни странно, – ответила Акимо, посмотрев на парня косо. – А, что, собственно, произошло?
– Мм... Странно было то, что вы заснули прямо на улице, на скамейке.
– Я заснула?
– Да, а вы, разве, не помните? Вы, наверное, сидя задремали, а там уже в поиске комфорта легли.
– Я никогда сидя не засыпала, – девушка смотрела на врача из подо лба. – И на улице. Никогда.
– Ну-у, – протянул парень, сев на стул около койки пациентки, – в вашем состоянии всякое может быть.
– Сомневаюсь, – Акимо поморщилась. – Я чувствую себя относительно хорошо тому, как предполагаете вы.
– Тем не менее, вас могли утомить переходы из кабинета в кабинет.
"Ну да, – с сарказмом подумала Эдди, не спуская глаз с Кенды. – Ты лучше знаешь".
– Кстати, вас вчера никто не навещал? – спросил врач, положив ежедневник на тумбочку.
– Нет, – решив промолчать о казекаге, ответила девушка.
"Ну не мог же Гаара меня вырубить? Зачем ему это?"
– Странно.
– Почему?
– С самого утра, когда вы еще спали, к вам просились молодые люди. Пятеро, две девушки и три парня. Но Удо-сан не разрешил им навестить вас, и они ушли. Я думал, они еще придут.
– Протекторы у них были? Из какой они деревни?
– Из Конохи.
"Коноха?"
Тут в дверь раздался стук, и она отошла в сторону, открыв для Эдди веселую улыбку блондина.
– Э-эдди! – громко протянул он, улыбнувшись шире. – Как я рад, что с тобой все в порядке.
Акимо улыбнулась парню в ответ, откинув от себя одеяло и свесив ноги с кровати. Коснувшись холодного пола, девушка все же не решилась бежать другу навстречу, что, в принципе, было немного банально со стороны, поэтому поджала ноги под себя, сложив руки на коленях. Следом за вошедшим в палату Узумаки зашла Сакура с желтым пакетом в руке, за ней Тентен, а там и, за вбежавшим следом Ли, Неджи. Акимо не знала, на кого смотреть и кому улыбаться. Все были такие веселые, как показалось, счастливые. Ее зрачки стали скакать от пары глаз к другой, улыбка не покидала лица с довольно таки глупым выражением. Наблюдая за этакой картиной, Кенда сам улыбнулся и, вздохнув, поднялся со стула.
– Я попозже зайду, – сказал он и ушел.
– Как я рада вас видеть, – смогла выговорить Эдди, чувствуя немоту в щеках и скулах.
– Мы тоже рады, – весело пропела Сакура, усевшись на край кровати. Тентен села также на кровать спиной к Харуно, весело посмотрев на Акимо.
– Как ты себя чувствуешь? – слабо улыбаясь, спросил Неджи.
– Хорошо, даже очень, – сев поудобнее, ответила Эдди и перевела взгляд на Ли. – Ты все еще тренируешься?
– Конечно, – сев на корточки, пропел парень. – Ведь это единственный путь к настоящей силе!
– Помню, – проговорила Акимо.
Ли улыбался во все 32 зуба, и казалось, был доволен обстановкой. Что уж, рядом друзья, время близится к тренировке, что ему еще нужно?
– Слу-ушай, – загадочно начал Наруто, прыгнув на кровать рядом с Эдди. – Ты ведь все вспомнила?
– Ну, да,. – Девушка чуть отсела, уступив Узумаки место.
– Во-оу, – произнес он, стоя на кровати на четвереньках и смотря Эдди прямо в глаза. – Круто! А что у вас было с Гаарой?
С этим вопросом все сразу уставились на Акимо в ожидании ответа, что ввело девушку в ступор.
– Ничего не было, – секунду помолчав, метая взгляд на всех поочередно. – Абсолютно.
– Как? – Тентен нахмурилась. – А как же вчерашняя бойня?
– Какая бойня? – спросила Эдди, насупив брови и с интересом посмотрев на подругу.
– Ой! – Та прикрыла рот рукой, робко глянув на остальных. – Так ты не знаешь?
– Не знаю, – спокойно ответила Акимо. – Так, какая бойня?
– Хех, не важно, – проговорила Такахаши, улыбнувшись и махнув рукой.
– Тен-тен, – разделила Акимо, постучав каждым из пальцев правой руки по постели, – расскажи мне.
– Да не-ет, – снова отмахнулась та. – Тебе будет не интересно.
– Говори, говорю! – пытаясь рассмешить себя же, проговорила Акимо. Ее начинало трясти изнутри, было плохое чувство.
"Не умеет она врать. Говорит, мне будет не интересно? А ничего, что перед этим разговор шел обо мне и Гааре?"
– Ну.., – она повернулась и посмотрела на Неджи. – Бли-ин, – повернувшись снова на Эдди. – Ладно.
Улыбнувшись, Акимо села поудобнее, чуть подавшись вперед. Тентен же, бегая глазами от одного угла койки к другому, начала тихо рассказывать о происшедшем.
– Вчера вечером мы гуляли по Суне, и, когда собрались идти в гостиницу, услышали шум. Мы пошли на него, чтобы посмотреть, что там происходит. Недалеко от резиденции, где-то между домами мы увидели Гаару и его брата, Канкуро, кажется. Поначалу они просто орали друг на друга, потом перешли на коробки и мусорные баки, а потом Канкуро, по-видимому, решил смыться оттуда, но Гаара, схватив его за воротник, стал беспощадно бить в лицо.
Эдди слушала, не моргая. Она слепо смотрела в глаза Тентен, как в это время в ее голове в стенки мозга бились мысли.
"Я же сказала ему не трогать его. Но, он не мог убить брата...".
– И, когда Канкуро совсем, по-видимому, обмяк, мы решили, что вскоре Гаара совсем прикончит его, если считать, что тот уже был без сознания. Наруто и Ли остановили Гаару, а мы с Неджи, после недолгих процедур Сакуры, доставили его сюда.
Эдди, моментально решив дальше не слушать, соскочила с постели и, выбежав из палаты, понеслась влево к выходу, к списку пациентов по палатам. Найдя в таблице Канкуро и проведя пальцем по строке с его именем и номером его бокса, Акимо понеслась обратно, пробежав мимо своей палаты через три, и остановилась на проходе. Дверь в бокс Канкуро была открыта. Сам же кукольник сидел в постели, полулежа, с расстегнутой рубашкой. Его руки, голова и половина туловища были перебинтованы, лицо сплошь переклеено пластырями, но, несмотря на свое положение, он улыбался медсестре, которая что-то мило ему щебетала, сидя рядом на койке и прикладывая к его груди ушко фонендоскопа.
"Мерзо­сть, – подумала Эдди, поморщившись и отвернувшись. Слащавая медсестра смотрелась рядом с кукольником как никто лучше. – Вот пусть с ней и перепихивается" – с улыбкой подумала девушка, повернувшись, и, снова посмотрев на сладкую парочку, скривилась, высунув язык, и побрела к своему боксу.
– Извините, – проговорила она, зайдя в свою палату. – Я должна была убедиться, что с ним все в порядке.
– Вот, – продолжил Наруто, – а ты говоришь, что с Гаарой у тебя ничего не было.
– Твое логическое мышление просто поражает, – проговорила Акимо. – Я не заметила признаков того, что я причастна к их буче.
– Эдди, они буквально из-за тебя устроили драку, точнее, Гаара начал, – продолжила Тентен.
– В смысле? – Акимо, пошатнувшись, плюхнулась на койку.
– Добивая Канкуро, Гаара орал, что, типа, уже говорил ему, предупреждал...

– Я убью тебя! Я тебе уже говорил это. Не имеет значения то, что из меня извлекли Шукаку. Я и без биджу способен убить тебя! – За чем последовал удар. – Недавно. Она. Вышла. Из комы, – членораздельно произнес Гаара, между этим молотя по лицу Канкуро. – А ты. Даже уважения. К девушке. Не проявил. Ни сожаления. Ты думаешь, урод, только о себе! – Смачный удар по нижней челюсти, и кукольник отлетает в стену, случайно выпущенный из руки Гаары. Кровь течет по стене, по земле, по лицу разукрашенного. Гаара подходит и, снова взяв его за воротник, продолжает "выбивать дурь".
– Но теперь я убью тебя, и даже данное ей обещание меня не остановит. Она. – Удар. – Мне ближе, чем ты. Дороже мне, чем кто-либо другой! Легче прикончить тебя, чем торчать вечно на посту, в преддверие ее палаты, в ожидание тебя! Умри же! – но он не успевает нанести ряд финальных ударов, его буквально отрывают от окровавленного брата.

Подобная картина представилась Эдди, отчего в сердце кольнуло, и все тело стало ломить. Мурашки побежали по коже, оставляя за собою неприятное чувство. Моментально появилась ассоциация, что в каждую клеточку тела Акимо вонзалась по самое свое ушко игла, и кто-то крутил их с неимоверной скоростью, отчего кожу стало жечь. Дальше холодок – кровь потекла из мизерных ранок. По спине, огибая выпуклый на момент позвоночник, текла лава. Местами холодная, местами горячая, обжигающая кипятком и морозом.
Отчего-то зажгло в запястьях. Эдди почувствовала присутствие лавы под кожей, в венах. Ноги онемели, горло стало жечь, пальцы рук судорожно стали выбивать слабый странный ритм по простыне.
– Эдди, ты в порядке? – задала вопрос Тентен, коснувшись плеча подруги.
– Д-да, – сквозь жечь в горле и неприятный солоноватый привкус, проговорила Акимо. – Извините, мне нехорошо.
– Эдди? – спросил Наруто, чуть приблизившись к девушке.
– Пойдем, – произнес Неджи. – Ей нужно отдохнуть, она слишком много лишнего сегодня узнала.
– Эдди, так что у вас с Гаарой?
– Наруто, тебя не доставали, когда ты в больнице лежал! – заорала на блондина Сакура, и замахнулась на него.
– Не бей! – закричал в испуге Узумаки, но Харуно это не остановило. Прописав блондину леща, Сакура улыбнулась Эдди, послала ей воздушный поцелуй и вышла из палаты, взяв Тентен под руку.
– Эдди.., – начал Наруто, но Неджи стал толкать его на выход.
– Уходим.
– Нет, подожди...
– Я сказал, уходим, – настойчивее проговорил Хъюга.
– Эдди, – прокричал блондин, когда Неджи уже пытался вытолкнуть его из дверного проема. – Знаешь, что весело? Вспомни петарды!
– Ха-ха, – с сарказмом сказал Хъюга и вытолкнул Наруто из бокса, а сам, остановившись в дверном проеме, повернулся.
– Отдохни, – мягко проговорил он, махнув Эдди рукой, и вышел, закрыв дверь.
"Не хочу вспоминать петарды" – подумала Акимо, начав мять руку, ненароком вспомнив неудачную попытку избавиться от украшений.

– Казекаге-сама, мы понимаем, вам сложно будет, но, вы обязаны "обзавестись" женой, – монотонно проговорил один из старейшин. – Это не традиция, но, вы слишком молоды, и для поддержания своего положения в обществе вы должны иметь женщину на примете.
Гаара молча смотрел в одну точку. Перед ним лежала пара документов, которые стоило бы подписать. Они не имели никакого отношения к случившемуся разговору, хотя бы, потому что на собрании должны были говорить о другом, но предыдущий вопрос опустили.
"Жена. Спутница жизни. Я не думал, что это так важно для казекаге в обществе. Нет, я, конечно, планировал в будущем, но не так сразу. Я достиг совершеннолетия, теперь я свободно могу жениться, но, проблема в том, захочет ли она выйти за меня? После всего, что между нами случилось... В частности плохого" – о последнем он подумал, подперев голову одной рукой и вертя ручку во второй руке.
– Казекаге-сама, если хотите, мы можем выслать приглашения в дружественные деревни с просьбой о приеме в Суне самых лучших незамужних дам, чтобы вы смогли выбрать...
Гаара покачал головой, не поднимая на старейшин глаз.
"Кастинг? Больше ничего умного не придумали?"
– Синклит закончен. – Парень поднялся со стула, задвинув его. – Если у вас больше нет вопросов – можете расходиться. Если же есть – учитывайте, что ко мне они не должны иметь никакого отношения. – Развернулся и вышел из кабинета заседаний.

"Итак. Я принял решение. Пока они не вернулись ко мне с этим вопросом, нужно решить его как можно быстрее. А не слишком ли я поторопился?" – думал Гаара, медленно ступая по серой плитке коридора.
– Казекаге-сама! – раздался позади него голос, и каге обернулся. К нему, медленно перебирая ногами, бежал один из заседавших в кабинете старейшин. – Вы оставляете нам надежду на проведение официальных мероприятий?
– Я... Думаю, в случае отказа не стану искать кого-то на замену.
– Но...
– Я не стану идти по следам предыдущих казекаге. Я поступлю по своему, и никто не заставит меня изменить мое решение, – раздраженно проговорил парень и, не дождавшись ответа старейшины, развернулся и направился на выход.
"Вечером она решит судьбу пути казекаге".

Пролежав пару часов в полном спокойствии, размышляя о Гааре, Эдди пришла к выводу, что "выдрессировать" его будет непросто. Смириться с его порывами, конечно, возможно, но обидно, что приходится вот так опускаться. Слезы, боль, крики, попытки успокоить, успокоиться.
" "Женщина любит ушами". Как любить, если за каждое совестно выполненное действие на тебя выливают ведро громких слов, сопровождаемых физической болью? Два слагаемых: физическая боль и крик складываются в моральную боль. Это не единственная формула душевного ущерба, но бьет не слабее. Смогу ли я когда нибудь сказать ему, что люблю его? Да, отошла от темы. Это здесь не причем. Он поймет? А как я смогу доказать ему любовь? Одними лишь поцелуями не докажешь. Нужны слова. Но, словами также можно обмануть. Ладно. Что я буду делать, если он все же поймет? Что будет дальше? Мы останемся вместе. И снова же, чуть что, я окажусь под рукой. Запястье. Оно до сих пор болит. – Девушка потерла руку. – Я могу и терпеть, но, разве, это правильно? Может, если он будет ко мне ближе, перестанет себя так вести со мной? Или, может, станет еще больше срываться? Слишком много негативных мыслей. Забудь об этом на время" – сказала себе Акимо и, сев в постели, вздохнула.
Тут в дверь раздался стук, и в палату медленно вошла невысокая девушка с русыми волосами и карими глазами.
– Мацури? – Эдди всмотрелась в черты девушки, хотя не узнать ее было сложно. Моментально она вспомнила свое видение, когда Мацури напала на Акимо.
– Как видишь, – надменно ответила девушка.
– Как недоброжелательно, – произнесла Эдди, свесив ноги с кровати. – У тебя есть ко мне вопросы?
– Скорее ответы, – с той же хамской ноткой проговорила русая. Эдди посмотрела на нее, чуть повернув голову влево.
Никогда с Мацури Акимо не ладила. Эдди знала девушку, когда та еще не была шиноби. Поначалу Эдди было жалко Мацури, ведь девушка стала свидетелем смерти своих родителей, но потом Эдди узнала, какая все-таки эта куноичи овца. Всегда она хамила Акимо, грубила, и лишь потому, что Эдди общалась с Гаарой. Сначала потому что парень был "монстром", потом, потому что изменился и стал настоящим человеком, обожаемым, уважаемым. Мацури, несомненно, любила Гаару, он был ее кумиром. Она не пыталась идти его путем, лишь считала его источником силы, некоего могущества, властью над людьми, ведь, по ее мнению, такой выродок в прошлом не мог в итоге стать главой деревни.
– Ну?
– Он тебе не подходит. Ты странная и слабая.
Пару секунд тупо посмотрев на Мацури, Акимо залилась звонким смехом, упав на кровать, на спину, и став кататься вправо влево.
– Что хохочешь? Сена хочешь? – отчеканила русая, сжав руки в кулаки и подавшись вперед.
– Какая ты остроумная, – смахнув слезы, проступившие от смеха, и сев на краю кровати, проговорила Эдди сквозь медленно утекающие смешки. – Ты поаккуратнее с намеками. За такое люди платят дорого.
– Я не шучу. Ты стремная, как внешне, так и внутренне, по общению, ты черствая.
– Много ты знаешь обо мне. – Эдди улыбнулась, вздохнув.
– Достаточно.
На это Акимо улыбнулась шире, но не ответила.
– Это все, что ты хотела мне сказать? Ты на пару минут приукрасила мою скучную жизнь в страданиях своим присутствием. За это я тебе благодарна.
– Да что ты понимаешь? – По щеке девушки скатилась крупная слеза. – Он не нужен тебе, ты его используешь! Ты слабая, и втерлась к нему в доверие лишь для того, чтобы быть под навесом!
– Какая ты наблюдательная, – с сарказмом проговорила Акимо, пройдясь ребром указательного пальца по нижней губе.
– Заткнись! Я люблю его, а ты к нему все ближе. Вчера из-за тебя он чуть не убил своего брата. Зачем ты вообще вернулась в Суну?! Жила бы в своей Конохе!
– Так, а вот это уже не твое дело, – строго проговорила Эдди, кивнув в знак подтверждения.
– Заткнись, сказала! – начала лаять Мацури, шагая то вперед, то назад, при этом размахивая и жестикулируя руками. – Зачем тебе все это нужно? Он делает тебе больно, и ты плачешь, зачем тогда? Почему ты еще ему не сказала, что он причиняет тебе слишком много боли? Он поймет и не будет больше тебя трогать, он оставит тебя, – уже спокойно, шепча, сказала русая, стерев с щек мокрые дорожки. – Послушай меня. Я, может, не такая опытная, как ты, и в жизни, да и вообще, но я понимаю, что для человека "боль".
Девушка сделала паузу, но Эдди ничего не сказала. Последняя фраза заинтриговала, и Акимо решила послушать, а там уже разобраться со всем.
– Сама подумай. Да, ты красивая, парни любят тебя. И Гаара, и Канкуро, и эти коноховцы. Да тебя все любят, но остаешься ты с Гаарой. Почему? Потому что ты была с ним с детства. А Канкуро? Ты его знаешь так же давно, как и Гаару, но, тем не менее, ты не с ним. Гаара красивый? Да, не спорю, о его внешности можно писать книги, ибо каждый раз впечатление остается исполинское, но вкусы меняются. У всех людей. Ты не была в Тумане. Может, там есть симпатичные, или же красивые парни. И они тоже будут любить тебя, хоть скачи замуж за них всех, хоть бордель устраивай. Но, опять же, осталась ты с Гаарой. Почему? Ты, пользуясь своей внешностью и характером, забираешь лучшее из лучшего. "В бою все средства хороши" – правда, но не тогда, когда дело касается чувств.
Эдди задумалась. Нет, до сих пор слова Мацури казались ей полным бредом от отчаяния, но слова были взрослые, что тупиковало Акимо.
– Подумай хорошенько. Вы с Гаарой полюбите друг друга, поженитесь, и тебе уже будет некуда деться. А боль и крики останутся. Несмотря на то, что ты всегда видела в Гааре всевозможные плюсы, ты его терпела. Терпела убийства, и лишь какое-то обещание давало тебе гарантию, что он исправится. И? Как оно? Гаара исправился? Если бы не коноховцы, он бы в очередной раз нарушил обещание. И еще. Я не знаю точной версии того, в честь чего ты потеряла память, не расскажешь?
Эдди промолчала. Она буквально не слышала вопроса. Впала в ступор. Слова Мацури поразили ее. Тихие, холодные, обжигающие, но правдивые.
"Да ты прям философ" – пыталась рассмешить себя Акимо, но маска счастья, радости и блага упала на холодный каменный пол и разбилась вдребезги, а на ее месте призрачно, с ледяным треском, появилась новая, маска боли, страдания, горечи, и приросла к лицу Эдди, также поглотив собою все мысли, кроме размышлений.
– Я оставлю тебя, подумай, – развернувшись, тихо проговорила русая, чего Акимо не слышала, и Мацури, победно улыбнувшись, вышла из палаты.

Эдди лежала в постели и перебирала все фразы, услышанные от Мацури. В кончиках пальцев рук что-то пульсировало, отдавая мурашки по всему телу. В палате было немного душно, но Эдди не могла подняться с кровати и открыть окно. Она не знала, почему вдруг подняться с постели стало для нее невыполнимой миссией. Руку поднять сложно, ногу поднять сложно, о голове вообще говорить нечего. Глаза и губы. Это все, чем возможно пошевелить.
"А не права ли она, случаем? Теперь мне кажется, что я слишком слаба. Такое ощущение, будто раньше у меня было что-то, что помогало мне идти вперед, подталкивало меня на самостоятельную жизнь. А теперь его нет рядом. Я как марионетка на оторванных нитях. Я танцую, пою, смеюсь, но все это бессмысленно. Теперь мне кажется, что моя жизнь должна остаться мне. Что я должна быть одна. Но я не хочу этого. Я завишу от Гаары, хотя после слов Мацури, кажется, будто я была с ним ради силы. Но, это неправда, ведь десять лет назад я подошла к нему из интереса и первого впечатления, симпатии. Я не знала, за что его ненавидят, я не знала о его силе, но меня к нему что-то тянуло. Эта тяга... Он ядро, что притягивает меня к себе. Звучит странно, но правдиво. И сейчас эта тяга усиливается, но, Мацури..."
Внезапно в дверь раздался слабый стук, и она отошла в стену. На пороге стоял Гаара и, устремив свой спокойный холодный взгляд на Эдди, зашел внутрь и закрыл дверь за собой. Девушка чуть приподнялась на локтях, всмотревшись в черты визитера, в надежде понять, что ей не привиделось от бурных мыслей, и села в кровати, после чего поняла, что с его приходом силы вдруг вернулись.
– Мне нужно с тобой поговорить, – сказали в унисон друг другу Эдди и Гаара, что немного смутило девушку. – Извини, продолжай, – прошептала она, огорченно улыбнувшись. Парень покачал головой:
– Ты первая.
Пару секунд посмотрев на казекаге, Эдди вздохнула и повернулась к нему всем телом, поджав ноги под себя.
– Я попросила тебя вчера вечером Канкуро не трогать.
На это Гаара не ответил. Он продолжал спокойно смотреть на девушку.
– И что я вижу?
– Я не обещал, что трогать не буду.
– А ты просто послушать не можешь? Неужели, просьбы для тебя абсолютно ничего не значат?
– Не все, – тихо проговорил каге.
Акимо вздохнула, посмотрев вниз и тут же подняв глаза на парня.
– Какие значат?
– Не важно.
– Хорошо, – быстро сдалась Эдди, чуть отвернувшись от парня. Она пыталась сымитировать обиду, что получилось на этот раз крайне неважно.
– Я обещал ему, что убью, если притронется к тебе, – чуть поморщившись, проговорил парень. Эдди закивала, смотря в одну точку, потом, непроизвольно прищелкнув языком, повернулась и открыла, было, рот для нового возражения, но мысль куда-то удалилась. Неизвестно почему, стало невозможно тоскливо, захотелось обнять Гаару, но чувства после слов Мацури просто разъедали Акимо изнутри.
– У меня все, – огорченно произнесла она, опустив глаза.
"Теперь его очередь. У меня плохое предчувствие".
Минут­у помолчав, бегая от окна до койки, от койки на руки Эдди, а там уже и до ее глаз, парень переминался с ноги на ногу.
– Я не знаю, как начать говорить об этом.
Эдди смотрела на казекаге в ожидании истинной фразы, той, из-за которой он и пришел сюда.
– Я не знаю, как восприму... То есть...
Было очень забавно видеть Гаару замявшегося. При Акимо он очень редко, когда мямлил, запинался в своих словах, в мыслях.
Парень вздохнул, прикрыв глаза, потом подняв их на окно, и секунду помолчав, перевел взгляд на глаза Эдди, сосредоточив его на ее еле видном в темноте зрачке.
– Ты выйдешь за меня?
Наступила мертвая тишина. Акимо не сразу поняла смысл сказанного казекаге, и только с десятого повторения себе вникла, и ее глаза медленно расширились, взирая на парня, который в этот момент мял за своей спиной руки в ожидании ответа.
" "Ты выйдешь за меня?" – что это значит? Как это? Это предложение? Но... Так быстро... Он ждет ответа. Но... Мацури была права, я не готова. Я не могу сказать... Даже себе отказать не получается. Господи, что делать? – эти мысли скользили по внутренним извилинам мозга Акимо, время от времени ударяясь об их бортики, отчего в висках стало монотонно стучать. Ладони вспотели, все тело стало ломить, глаза побежали по полу бокса. – Ом. Один глаз посылает другого... Как в тот раз, после саке, – вспомнила девушка, подняв глаза на казекаге. Он смотрел на нее спокойно, на его лице не было видно эмоций, в глазах, возможно, была заметна искра изумления, ожидания. – Он ждет. Я боюсь. Что будет, если я соглашусь? А если то, что сказала Мацури, правда? Мне сложно ей верить, ведь она никогда мне добра не желала, но ее слова просто вынесли. Может, сказать, что мне нужно подумать? Это вроде не "да", и не "нет". А если он не поймет? Что будет чувствовать, если через некоторое время я скажу точное "нет"? Сомневаюсь, что такое будет, но... Нужно согласиться".
– Гаара, я.., – замялась Акимо, опустив глаза в пол.
"Давай, "да", "да" и еще раз "да"!"
– Нет.., – губы Эдди скривились от отвращения к себе. "Не буду давать ему надежду. Лучше сама потом признаюсь". – Нет, прости, – повторила девушка, обхватив локти руками. – В любом случае пока что. Я не готова.
Гаара смотрел на Акимо, не моргая, и его глаза стало жечь.
"На что я надеялся? На согласие? Куда там..." – с этими мыслями его руки сжались в кулаки, парень нахмурился.
– Удачи в личной жизни, – не зная отчего, зло проговорил казекаге и, резко развернувшись, направился на выход.
– Нет, подожди, – Эдди хотела, было, подскочить с кровати, но решила подождать, надеясь на реакцию парня, но вскоре поняла, что сплоховала. Гаара проигнорировал слова девушки. Шагнув за порог палаты, он, не оборачиваясь, взялся за ручку двери и закрыл створку с негромким хлопком, отчего окно в палате Акимо распахнулось, и в бокс ворвался вечерний ветер.
Эдди осталась сидеть на кровати в том же положении. Девушку всю затрясло. "Я сказала "нет" ".

Конец II сезона – Эффект бабочки.

Отредактировано Nika Sand (Воскресенье, 17 апреля, 2011г. 17:36:15)

Глава 38.

Наступившей ночью двое суток без сна дали о себе знать, и Эдди заснула, продолжая плакать даже во сне. Всю ночь девушке снился ее отказ казекаге, что не давало ей спать спокойно. Время от времени Акимо вздрагивала, иногда боль от вновь произнесенного "нет" в глаза Гааре заставляли ее просыпаться в дрожи и слезах. Так прошла ночь, что не дало девушке выспаться. И вот, снова она сидит в постели, смотря в одну точку, и мнет левую руку правой.

– Ну, как ты? – услышала Акимо после негромкого стука в дверь и повернула голову. На пороге ее палаты стояла Темари и мило улыбалась. В руках она держала что-то неаккуратно завернутое в зеленую ткань. Эдди не ответила, посмотрев на подругу, и отвернулась. Блондинка разочарованно улыбнулась и закрыла за собой дверь.
– Ну, почему ты плачешь? – грустно спросила Темари, мягко опустившись на стул и, положив предмет завернутый в ткань на тумбочку, взяла Эдди за руку. – Что случилось? Расскажи мне. Ты ведь всегда мне все рассказывала.
Акимо,­ сделав паузу, будто подумав, закивала головой, поджав губы. Темари же, посмотрев минуту на подругу, вздохнула и, пересев на кровать, взяла Эдди за вторую руку.
– Расскажи, я поддержу.
– Гаара расскажет, – сразу же сказала Акимо, выдохнув горькие мысли, – если посчитает нужным.
– Неужели все так плохо?
На это Эдди глупо закивала головой, растерев по щеке слезу, за которой последовала следующая, снова увлажнив путь дорожки.
– Ладно, я у него спрошу, только не плачь, – умоляющим тоном проговорила блондинка, сжав в своих руках руки Акимо. – Кстати, я торт принесла. Твой любимый. Медовый, с шоколадной крошкой и ванильной посыпкой. Мы ведь покупали его только на твой день Рождения, помнишь? А как Канкуро, неся торт на твой тринадцатый Вылупленский, споткнулся и опрокинул торт на Гаару? И что потом было? – пытаясь развеселить подругу, проговорила блондинка, подсев к Эдди ближе. Услышав знакомое, такое крайне близкое имя, так сильно режущее слух и сердце, Акимо снова поджала губы, слезы потекли по щекам без интервалов.
– Эдди. – Темари положила подруге руки на щеки. – Чего ты? Я думала, тебя это рассмешит. Господи, чего ты плачешь?
Внезапно в голове блондинки стукнула одна странная, но замачивая мысль, что заставило ее выпрямиться и задуматься.
– Подожди-ка. А где Канкуро? – спросила она, посмотрев в глаза Акимо. Та подняла на подругу глаза, не понимающие связи.
– Нет, нет, подожди, где Канкуро?
– В палате "19а", – тихо, всхлипнув, проговорила Эдди.
– В больнице?! – Глаза блондинки смешно округлились, но не достаточно, чтобы рассмешить Акимо, а волосы, и без того торчащие в хвостиках во все стороны, как показалось, встали дыбом.
– Да.
– Не может быть... Сиди здесь! – на одном дыхании произнесла девушка и, соскочив с кровати, понеслась из палаты.
Не прошло и пяти минут, как блондинка примчалась обратно, вся растрепанная от твердого бега, такого свойственного ей.
– Кошмар! – заорала она, хлопнув дверью в палату Акимо, то ли от нервов, то ли случайно. – Как так?! – она посмотрела на подругу. Та сидела на кровати в том же положении и смотрела на блондинку испуганно, но при этом из глаз быстро бежали слезы. – Подожди, – Темари положила руку себе на лоб и растеряно посмотрела в бок. – Гаара, Гаара... Это ведь он Канкуро так?
Эдди кивнула.
– Черт... – Темари перевела руку со лба на щеку, продолжая растеряно бродить глазами по палате. – Только не говори, что Канкуро тебя... из-за чего Гаара его и...
Поначалу Эдди испугалась мыслям подруги.
"О чем она думает?! Хотя, это типично для ее конченого мозга... В смысле, она слишком быстро соображает для того, чтобы точно проанализировать ситуацию. Ну, тактик..." – с этими мыслями, такими неактуальными настроению Акимо, она, ужаснувшись, покачала головой, но, проговорив себе вывод подруги, схватила подушку и, уткнувшись в нее лицом, заныла в голос. Сомнений не было, она проговорила себе имя любимого ею человека, что и правда, до ужаса больно резало сердце. Темари облегченно вздохнула, но, заметив реакцию подруги, снова прыгнула к ней на кровать.
– Да успокойся ты, все будет в порядке, – проговорила она, но Эдди проигнорировала ее слова. Блондинке ничего не оставалось, как молча наблюдать за истерикой подруги.

– Я хотела с тобой поговорить, – тихо сообщила брату Темари, на что казекаге повернулся к сестре. Весь день до ее прихода он стоял на крыше резиденции и смотрел на солнце. Удивительно, как он еще не свалился от жары и усталости. Весь день на ногах, да в самое пекло.
– Эдди уже второй день плачет без остановки, – обхватив локти, проговорила блондинка, посмотрев в удивленные глаза брата. – Но она не говорит, почему. Может, ты мне расскажешь?
Наступил­а тишина. Каге, посмотрев пару секунд в глаза Темари, упер взгляд в пол, перебирая свои мысли, так быстро струившиеся в его голове. "Рассказать, или же не стоит? Ей все равно, с чем все это связано, ее гложет интерес, любопытство. Не больше".
– Не важно, – тихо произнес парень и отвернулся, посмотрев на медленно поднимающуюся луну.
– Как скажешь, – обижено проговорила блондинка, вздохнув. – Только пообещай мне, что поговоришь с Эдди. Мне кажется, только ты сможешь ее успокоить.
– Тебе кажется, – раздраженно утвердил Гаара, спрятав руки за спиной.
– Она любит тебя, – откровенно призналась Темари, прижав руки к груди для выражения фразы.
– Нет, – повысив тон, отрезал парень.
– Я все эти два дня была с ней, и могу поклясться тебе, что она плачет из-за тебя. В смысле...
– Она всегда плачет только из-за меня, – твердо сказал каге, повернувшись и холодно посмотрев на сестру.
– Это тут не причем, – поморщившись, проговорила девушка. – Поговори с ней.
– Это ничего не даст.
– Только ты так думаешь.
– Она тоже это знает.
– С каких пор ты умеешь читать чужие мысли? – съязвила Темари, на что он промолчал.
– Извини, – спустя пару минут, тихо сказала блондинка. – Просто поговори с ней, прошу. – И она, медленно развернувшись, ушла, оставив Гаару одного на крыше, наедине с его мыслями.

Луна уже поднялась высоко над домами, когда в палату Эдди раздался четкий стук. Девушка еще не спала, да и, в принципе, не собиралась ложиться. Думая ни о чем, она плакала, сидя с подушкой на коленях.
Дверца бокса отошла в стену, и в палату медленно шагнул человек, которого Эдди не ожидала увидеть. Никак. Это был Гаара. Не иначе. Девушка смотрела на парня, не понимая эмоций в его глазах. То ли слезы виноваты, то ли усталость. Акимо испуганно смотрела на медленно приближающегося парня, но он вдруг остановился.
– Могу я поговорить с тобой? – чуть слышно мягко спросил каге, впиваясь в глаза девушки. Она, в свою очередь, немного опешила от его вопроса, но, не медля, кивнула. Удовлетворенный ответом, парень сделал еще пару небольших шагов к Акимо и остановился. Только сейчас, находясь в метре от нее, заметил опухшие щеки и красные от слез глаза. Эдди стало неловко перед казекаге, и она стерла с щек влажные дорожки, но слезы продолжали катиться вниз. Девушке уже стало казаться, что слезы входят в привычку. "Не стало бы это хобби..".
– Почему ты плачешь? – спросил парень тише, почти шепотом, пытаясь сохранить свой статус, и не кинуться к девушке с теплыми словами. Он, несомненно, так не думал, но почувствовал дрожь себя, и перед ним сразу же предстала подобная бессмысленная ассоциация.
– Мне стыдно. – Акимо поджала губы и удивилась своей смелости в ответе и сообразительности, ведь еще ни разу за последнее время она не отвечала на поставленный уже не раз вопрос.
– Причина..? – крайне мягко спросил казекаге. Эдди не ожидала этого. Ей казалось, что сейчас он развернется и уйдет, или повторит попытку точного ответа, которого, в принципе, и не могло быть.
– Мне жаль, что все так получилось, – чуть слышно застонав, прошептала девушка с толикой мольбы в голосе.
– Это не важно, – проговорил казекаге, сделав шаг к Акимо. – Ты не должна из-за этого плакать.
На это Эдди не ответила. Она продолжала смотреть на казекаге, не заметив, что слезы перестали катиться по щекам.
– Я сам поторопился, – тихо продолжил Гаара, опустив глаза. – Я знаю, что это предложение было неожиданным для тебя. И я был слишком резок после твоего ответа. Я сам виноват в этом, ты здесь не причем.
Акимо поджала губы и характерно покачала головой, смотря в опущенные глаза парня, но он не видел ее взгляда. Его глаза беспорядочно бегали от одной ножки койки к другой, натягивая мысли о последующих словах.
– Я хочу, чтобы ты забыла о нашем разговоре, об этом предложении. Просто выкинь его из головы, считай, что это была случайность на фоне опьянения, – с последним он поднял глаза на девушку, всмотревшись в ее черты. Ему легко далось сказать это, но теперь его сердце сжималось с резью, побуждая на обратное. Эдди жутко шокировали его просьбы.
"Сначала он делает предложение, теперь же говорит забыть об этом. Но, он не был поддатым, или мне так показалось? Ладно, не буду рыть себе яму, все равно выйти замуж с первого раза не согласилась, и хорошо. Спасибо" – поблагодарила про себя Гаару, кивнув ему в согласие, на что он, как показалось, чуть опустился в плечах, расслабился.
– Знаешь, – он перевел взгляд на окно и, медленно обойдя кровать, направился к нему, – луна кажется красивее, когда она неполная, но кажется таковой. – Остановился и посмотрел на Акимо. Она в свою очередь, не спуская с парня глаз, медленно повернулась в сторону окна и, встав с койки, хотела, было, направиться к казекаге, но пошатнулась. Парень лишь изумленно посмотрел на девушку, но с места не двинулся. Акимо это не смутило, и она медленно, шатко ступая по холодному полу, подошла к парню и взглянула на луну.
– Да, красивая. Ничего красивее нет, – прошептала она, снова пошатнувшись и случайно прислонившись к Гааре, но тут же опустив глаза, отодвинулась. Каге не смутила подобная случайность, но он посмотрел на Эдди. Она же в ответ смотрела на него и не знала, что он скажет. Хотелось услышать его голос, будто он долгое время молчал.
– Есть, – прошептал в ответ, но немного замялся. – Хотя, не важно, – парень отвел взгляд, посмотрев куда-то в сторону. Эдди смотрела на него и не понимала, что он имел в виду, но задавать лишних вопросов не стала.
"Странно, что мне так хорошо рядом с ним, теперь" – думала она, чуть приклоняясь вперед, пытаясь зацепить глаза Гаары. Повернувшись, парень посмотрел на Эдди, изумившись ее немного странному действию. Акимо, поняв, что поступила глупо, неловко улыбнулась, меньше парню, чем от смешного случая. В ответ улыбке девушки Гаара чуть прищурился, и уголки его губ чуть видно приподнялись в форме завораживающей улыбки.
В первый раз Эдди увидела его улыбающимся, пусть и не той улыбкой, которой делятся с окружающими обычные парни, но эта грела, была очень милой. Акимо чуть приблизилась к парню и, положив руку ему на предплечье, улыбнулась шире, на что казекаге ответил ей легким прикосновением к талии, медленно перешедшим на полное объятие, и посмотрел девушке в глаза.

Отредактировано Nika Sand (Воскресенье, 12 декабря, 2010г. 09:13:59)

Глава 40.

– Ты меня поблагодарить не хочешь?
– Нет, а за что?
– Ну, я, как-никак, заступился за тебя.
– Я тебя об этом не просила, – спокойно ответила Эдди, зайдя в свою палату.
– Бессовестная. – Канкуро улыбнулся, зайдя следом.
– Кто бы говорил. – Акимо кинула на парня недобрый взгляд.
– Ладно, не злись. Если честно, мне уже надоело за тобой бегать.
– Неужели?
– Да. – Кукольник почесал затылок. – Больно больно.
– Кто тебя речи учил?
– Не язви, я пытаюсь положение исправить.
– А, ну ладно, пытайся. Удачи, – сказала Акимо, закатив глаза и прыгнув на койку.
– Вот только не надо из себя обиженную строить.
– Шутить пытаешься?
Парень рассмеялся, медленно сев на стул перед кроватью.
– Если честно, я правда не вижу смысла обижаться. Я ведь когда-нибудь понадоблюсь тебе, а тебя будет обида жевать. Нехорошо, да?
– Другому предсказывать будущее будешь.
– Ну, не злись. – Он улыбнулся, на что девушка не ответила. Она, смотря на Канкуро, недоверчиво прищурилась одним глазом.
– Чего ты конкретно хочешь от меня?
– Ну, я, как бы, уже говорил.
– Разве? Повтори.
– То есть. – Парень снова почесал затылок. – Блин, я извиниться хотел.
– Молодец. – Эдди провела тыльной стороной ладони по лбу. – Так держать!
– Да хватит уже дуться, – начал беситься кукольник. – Меня Гаара достал уже. С каждым разом мне больнее. Нахрен мне это надо?
– Че за базар в присутствии девушки? – процитировала его слова Акимо.
– Продуманная. – Парень улыбнулся, вытянувшись на стуле. – Ну, так, что? Мир?
– Просто так?
– Ты предлагаешь по этому поводу провести церемонию?
– Ты хочешь, чтобы я тебе поверила после всего того, что ты сделал? – Девушка поморщилась, пропустив мимо ушей его вопрос.
– Ну, да. Тебе больше ничего не остается. – Снова улыбнулся.
– Да прям. – Акимо опустила глаза. – Я могу и не заключать с тобой "мир".
– Злая ты. Я ведь не отстану.
– Я поняла это после твоего второго "нападения".
– Да забей ты на них. Я моросил. Что уж, весна.
– Вообще-то, лето.
– Не важно, – отмахнулся кукольник. – Главное, что период такой. Так уж сложились обстоятельства.
– Хорош период. Со всеми ты так?
– Веришь-нет, в первый раз.
– О, так я номер "один".
– Дак а то! – Кукольник улыбнулся. – Ладно, не злись. Забудь об этих "нападениях". – Покачал головой, закатив глаза. – Я ведь извинился. Если бы не хотел бы мириться – не извинялся бы.
"Забудь, забудь... Помогли бы, что ли".
– Посмотрим, – ответила Акимо, повернувшись и посмотрев в окно.
– Ну, ты подумай. – С легкой улыбкой Канкуро поднялся со стула и потянулся. – А я спать пойду. Всю ночь эта Риа-сестра колола меня, левого полушария не чувствую.
Акимо рассмеялась на слова кукольника. Он, в свою очередь, обрадовался, что девушка так легкомысленно приняла его жалобу, и, махнув рукой, вышел из палаты Эдди.

– Как самочувствие? – спросил казекаге, мягко сев рядом с Эдди на скамейку. Уже около часа Акимо сидела на улице на заднем дворе больницы.
– Хорошее, спасибо. – Улыбнулась. – Как работа?
– Как всегда, – сухо ответил Гаара, посмотрев в землю. – На меня иногда нападают мысли, отчего появляется надобность поговорить с тобой. Тебя ничего из сложившейся ситуации не беспокоит?
– В каком смысле?
– Я о больнице. Канкуро находится к тебе еще ближе. Я бы хотел, чтобы ты мне рассказывала обо всем, что происходит между вами.
– Но, между нами...
– На расстоянии, – перебил девушку парень, подняв на нее глаза.
– Хорошо. – Кивнула. – Могу сразу сказать, что проблем нет.
– Ясно.
Наступило молчание. Гаара смотрел куда-то в сторону, так же как и Эдди. Но размышляли они только о том, о чем бы еще поговорить.
– Знаешь, – начала Акимо, – мне приятно, что ты беспокоишься, но я и сама могу справиться.
– Ты чего-то боишься?
– Я просто не хочу, чтобы ты травмировал людей.
– Канкуро заслужил.
– Понимаю.
– Кто-то еще? – Парень посмотрел на девушку, прищурившись.
– Нет, нет-нет, – сразу же ответила она, подняв руки. – Я имею в виду то, что мне сложно видеть, как из-за меня люди страдают. Да, тот же самый Канкуро, хотя бы.
– Почему ты жалеешь его? Он ведь...
– Он извинился, – проговорила Эдди, чуть подсев к казекаге.
– Значит, ты снова наврала мне? Ты сказала, что между вами ничего не происходит.
– В принципе, да. Но, пока дела идут нормально, я могу и сама справиться.
– Я не буду повторять, – несмотря на резкость сказанного, Гаара произнес довольно-таки мягко.
– Хорошо, не повторяй, – спокойно проговорила девушка, взяв каге под руку. – Извини, мне немного холодно.
Гаара не ответил. Он смотрел вперед, на солнце, так медленно спускающееся к горизонту, который прятался за забором. Парень понимал, что не сможет уберечь Эдди от всех опасностей, но был доволен собой. "Я, хотя бы, попытался".

– Наруто, – тихо произнес Гаара спустя десять минут молчания, и Эдди отпустила его руку. Казекаге не смутило ее действие. Он понимал, что Конохе пока что не обязательно знать о достаточно таки тесных связях его и Акимо.
– Хей, привет! – Узумаки махнул рукой, улыбнувшись. За ним в дверцу забора вошли Неджи и Ли. Девушек с ними не оказалось. В то время, как Наруто и бровастый подошли к скамейке, Хъюга шел вдоль забора и заглядывал через него.
– Привет, – ответила другу Акимо.
– Ну, как ты? – задал вопрос блондин, улыбнувшись шире, при этом подмигнув Гааре.
– Все хорошо, – ответила девушка другу взаимностью. – А где девчонки?
– Сакура сказала, что пойдет в больницу к медикам, а ушла ли с ней Тентен – черт знает, – ругнулся Хъюга, поморщившись.
– Да ладно. – Акимо улыбнулась. – Никуда твоя Такахаши не денется.
– Моя? Нас с ней ничего кроме группировки не связывает.
– Да что ты. – Эдди недоверчиво улыбнулась. – Что же ты тогда за нее так волнуешься?
– Ты бы не волновалась, если бы твой сокомандник вдруг исчез?
– Не знаю, у меня таковых не было.
Хъюга не ответил, лишь продолжал смотреть своим бесцветным взглядом на Эдди.
– Ну, хватит уже. – Ли ударил Хъюгу кулаком в плечо, отчего тот пошатнулся, схватившись за ушибленное место. – В этом нет ничего страшного, тем более, Тентен себя в обиду не даст.
– Да уж, – отчужденно ответил Неджи, потирая плечо.
– А вот и я, – раздался позади друзей знакомый голос. Обернувшись, Акимо увидела Сакуру.
– В чем дело? – Розоволосая улыбнулась. – Где Тентен?
– Она не с тобой? – спросил Наруто, глупо выставив вперед руку.
– Нет, а должна быть?
– Мы думали, она с тобой, – продолжил Ли.
– Чего она со мной в больнице забыла?
Тут Неджи развернулся и направился на выход.
– Ты куда? – Бровастый сделал к Хъюге шаг.
– Ее искать.
– Кого? – вдруг раздался голос позади. Все разом обернулись, и Эдди, не отрывая взгляда от увиденного, медленно поднялась со скамейки. Такахаши, держа за локоть, вела к друзьям Мацури. Та пыталась разжать руку Тентен, но тщетно.
– Вот, шпионка. Пока мы шли к больнице, я ее заметила на крыше около окна в палату Эдди. Ну, я решила за ней проследить. И, что я вижу? Дойдя до выхода в задний двор, я увидела ее, крадущуюся в кустах.
– Зачем ты следишь за нами? – спросила Эдди, обратившись к русой.
– Не твое дело, – огрызнулась та, посмотрев на казекаге. Он смотрел на нее с изумлением.
– Да что ты. Это всеобщее дело, раз уж на то пошло. Говори, что тебе нужно? – холодно проговорила Акимо.
– Хех, я смотрю, ты в своем же репертуаре, не слушаешь чужого мнения, просьб, здравых мыслей. Веришь только себе.
– О чем она? – спросила Сакура, посмотрев на Эдди.
– Позже, – ответила та, не отрывая взгляда от Мацури. – Выслушав тебя, я задумалась, но, проанализировав сказанное, не сделала для себя выводов. Ты ожидала обратного? Извини уж.
– Идиотка, – пробурчала русая, отведя взгляд.
– Мацури, – начал Гаара, вздохнув, – чего ты хочешь?
– Казекаге-сама. – Она подалась вперед. – Вы ведь не умеете видеть человека насквозь. И вы ошиблись в Эдди. Она вас использует.
Эдди, прикрыв глаза, вздохнула, вскинув голову и положив ладони себе на бедра.
"Как же я устала от ее обвинений" – подумала она, посмотрев на оранжевые от заходящего солнца облака. Гаара даже не повернулся на сменившую стойку Эдди, он продолжал спокойно смотреть на русую.
– Я думаю, тебе стоит уйти, – так же спокойно проговорил каге, покачав голой.
– Но...
– Когда ты научишься понимать с первого раза? – осуждающе произнес парень, нахмурившись. Глаза Мацури наполнились слезами.
– Вы не можете так со мной поступить.
– Исчезни, – произнесла Тентен, повернувшись к девчонке. Та, зло осмотрев всех и остановившись на глазах Гаары, залилась фонтаном слез и, закрыв лицо руками, понеслась в больницу, сшибая по коридорам идущих врачей и пациентов.
– Больная какая-то, – проговорила Такахаши, покачав головой. Гаара вздохнул, переведя взгляд на Эдди. Акимо смотрела в сторону убежавшей Мацури.
– Может, не нужно было с ней так жестоко?
– Ты сомневаешься во мне? – сухо задал вопрос казекаге. Все сразу посмотрели сначала на него, потом на Эдди. Девушке стало очень неловко, и ее щеки покрылись легким румянцем.

Отредактировано Nika Sand (Воскресенье, 12 декабря, 2010г. 09:15:47)

Глава 42.

– Эдди, тебя выписывают!
– Ура! – радостно закричала Акимо, бросившись обнимать подругу, принесшую хорошую новость. Темари аккуратно поставила на пол очередную коробку торта перед тем, как Эдди прыгнула на нее и повисла на шее блондинки, оторвав ноги от пола.
– Сильно не радуйся, работать сразу пойдем, – с улыбкой проговорила Темари, начиная медленно, расшатано двигаться к кровати со своим счастливым грузом.
– Все равно, лишь бы не здесь!
Блондинка, не устояв на ногах, свалилась вместе с Акимо на пол, и девушки рассмеялись.
– Все, значит? – В дверном проеме появился Канкуро и, скрестив руки на груди, уперся плечом в дверную коробку. – Навещайте, хоть, что ли.
– Семь раз в неделю. – Эдди улыбнулась, встряхнув головой, отчего кукольник заметно повеселел, но тут его взгляд скользнул вправо от двери в палату.
– Это торт?
– Торт, – ответила брату Темари, улыбнувшись шире.
– Гаары здесь нет? – с опаской спросил он, выгнувшись назад и посмотрев вдоль коридора.
– Я тебе его не дам! Это Эдди, – подскочила блондинка, схватив уже поднятую с пола братом коробку.
– Я думаю, она сама его весь не пересилит. – Слащаво улыбнувшись, потянул на себя.
– Я ей помогу. – Коробка коснулась кофты Темари. – К тому же тебе нельзя.
– У меня внешние травмы, мне не запрещали сладкое.
– Я запрещаю, и я его Эдди купила.
– Успокойтесь. – Акимо улыбнулась, подойдя к спорящим. – Разделим на четыре части.
– На четыре? – Песчанники синхронно повернулись на подругу.
– Ну да. Гааре еще.
– Он ведь не любит сладкое. – Канкуро чуть поморщился, услышав имя брата.
– Полюбит. – улыбнулась Эдди, сверкнув глазами.

– Темари, а как там мое логово?
– Оу, – блондинка закусила губу, – спустя год твоего проживания в Конохе твой пустующий дом сняла небольшая семья продавцов, но, узнав, что ты вернулась с концами, освободила его.
– Пф, ты мне поможешь в нем прибраться.
– Без проблем. – Темари улыбнулась, зажав ладони между коленок.
Акимо, сложив в сумку свою последнюю рубашку, ответила взаимностью подруге.
– Ну, все. Что там нужно? Личную карточку? Кровь, надеюсь, сдавать не придется?
– Не-ет, я уже со всем разобралась, нам нужно лишь сообщить на вахте, что мы освободили палату, чтобы они здесь прибрались к следующим пациентам.
– Как все просто. – Эдди потянулась за стоявшим на тумбочке стаканом с водой и мигом опустошила его. – Ну, пойдем?
– Угу, – Блондинка кивнула, поднявшись со стула, и направилась на выход из бокса. Акимо направилась вслед за ней и остановилась у двери, пропуская вперед стоявшего по сей момент около проема Канкуро.
– Ну? Что стоишь как дуб?
– Дамы вперед. – Кукольник улыбнулся, указав на выход. Эдди, закатив глаза, шагнула в коридор, и Канкуро последовал за ней, предварительно закрыв за собой дверь.
– Вы точно решили выписаться? Самочувствие не беспокоит? – спросила худенькая красивая медсестра на вахте, уложив на лбу вправо рыжую челку и посмотрев на Эдди поверх очков.
– Точно. – Акимо улыбнулась в ответ. – Я себя прекрасно чувствую.
– Я рада за вас. – Девушка улыбнулась и что-то черкнула в каком-то тонком журнале. – Все. Вы официально выписаны, – произнесла, хохотнув.
– Спасибо. – Эдди мило улыбнулась девушке и направилась на выход следом за Темари, а кукольник за ней.
У самой двери троица остановилась.
– Целоваться не будем. – Канкуро улыбнулся, сунув левую руку в карман брюк, а правой проведя по своей груди.
– Поговори мне еще, – ответила парню взаимностью Акимо, задержав указательный палец на груди парня.
– Что? – с интересом спросил он, наклонив голову и опустив глаза на руку девушки, насторожившись ее действию, и она резко вывела руку вверх, коснувшись пальцем кончика его носа, что ввело кукольника в ступор.
– Досвидос, – проговорила Эдди и, махнув рукой, направилась на выход.

– Свобода, – с наслаждением произнесла девушка, вдохнув такой долгожданный сухой запах песка. Даже на заднем дворе воздух был не такой чистый; настоящий, такой теплый, родной оттеснял запах медикаментов и спирта, несмотря на то, что тот казался расплывчатым.
– Да, отвыкла ты от нее, – отчужденно улыбнувшись, проговорила Темари.
– Восемь месяцев, – выдохнув, прошептала Эдди, закрыв глаза и вдохнув полной грудью. – Но все это уже в прошлом.
– Правда. – Блондинка дернула подругу за рукав. – Пойдем.
– Угу. – Эдди улыбнулась и шагнула вперед.

Девушки шли по деревне, не спеша. Акимо наслаждалась каждым шагом, каждым вздохом.
"Мне не хватает сейчас лишь Гаары" – думала она, поглядывая на виднеющуюся верхушку резиденции. Внезапно Темари цокнула, опустив глаза.
– Что?
– Торт забыли. Канкуро довольный, наверное. Может, вернуться, забрать?
– Оставь, пусть ребенок порадуется. – Акимо широко улыбнулась, чуть прильнув к подруге, отчего та также весело улыбнулась.
– А с каких пор вы с ним так хорошо общаетесь?
– С Канкуро-то? С тех пор, как он извинился.
– Он? Ты волшебница!
– Я знаю. – Улыбнулась.

Вскоре подруги дошли до дома Акимо. Не столь большой, чтобы можно было назвать особняком, скорее, небольшой коттедж. Круглая плоская крыша, множество окон. Как показалось, ничего не изменилось в этом месте.
Эдди счастливо улыбнулась и, достав из кармана ключ и сунув его в замочную скважину, повернула. Легкий щелчок разрешил распахнуть дверь, что и предприняла девушка. Дверь быстро скользнула к стене, как всегда встретившись с ней ручкой. Небольшое облачко пыли поднялось с пола, отчего Эдди поморщилась. Рефлекторно покашляв и помахав рукой, пытаясь разогнать дымок, Акимо зашла в дом, пригласив за собой Темари.
– Кхе, походу, они даже не убирались здесь.
– Они тут жили не постоянно. Лишь иногда ночевали. Сомневаюсь, что им было дело до пыли, ведь они даже дверь то на всю не распахивали.
– Отвратительно, – произнесла Эдди, шаркнув ногой по полу в зале, наследив чистой полосой.
– Не ругайся. – Блондинка улыбнулась, аккуратно ступая по свежим следам подруги. – Ты должна быть им благодарна, что к твоему выздоровлению они освободили дом.
– Еще бы они тут жили, – недовольно заворчала Эдди, проведя рукой по прозрачному журнальному столику у дивана. На нем слой пыли был не тоньше, чем на полу.
– Ненавижу делать генеральные уборки, – подбоченившись, произнесла Акимо, осмотрев зал, – но, давай, что ли, приступим?

Приклеив на скотч к подошвам гэта щетки, девушки прыгнули в обувь и взялись за швабры. Чтобы отполировать один лишь пол в зале потребовалось полчаса. Не много не мало, но подруг это не остановило. Как на коньках гоняя из одного угла в другой, шатаясь и смеясь друг над другом, девушки справились с залом, кухней и двумя комнатами. Ванная оказалась крайне таки опрятной по сравнению с остальными местами обитания человека в доме.

Акимо рухнула на диван, вскинув голову.
– Лично я устала, – тяжело дыша, произнесла Темари и, закряхтев и стянув с ног гэта, кинула их в угол зала.
– Не ты одна.
– Зато мы быстро справились. Да и к тому же мне даже понравилось. – Девушка улыбнулась, при этом толкнув подругу в плечо.
– Никто и не сомневался. – Акимо ответила блондинке взаимностью.
Посидев так без дела минут пятнадцать, Эдди решила перекусить.
– Есть хочешь?
– Не отказалась бы.
– Пойдем на кухню, посмотрим, что есть в холодильнике.

К великой радости подруг в морозилке оказалась коробка мороженых блинчиков, оставшихся со времени проживания нанимателей, и с еще не закончившимся сроком годности.
– Еще четыре дня, и они просрочены, – перечитав дату, проговорила Акимо и подняла глаза на блондинку. – Не побрезгуешь?
– Не издевайся. – Та улыбнулась, что заставило Акимо также улыбнуться.

– А где мы будем работать и чем конкретно заниматься? – спросила Эдди, сунув в рот одну четвертую блинчика.
– Завтра в Суну пребывают шиноби некоторых дружественных деревень для проведения вступительных экзаменов на звания чунина и джонина на письменной основе. Нам предстоит быть вроде прокторов, мы будем следить за их ответами.
– Мм... неплохо, – улыбнулась Эдди. – Буду гнобить сдающих. Чудно.
– Не злорадствуй, некоторые могут быть старше тебя. – Улыбнулась.
– Не меняет сути.
– Хех, ну, посмотрим. Еще разберемся с этим.

Отредактировано Nika Sand (Воскресенье, 17 апреля, 2011г. 17:34:30)

Глава 44.

Вечером Эдди и Темари решили прогуляться по Суне. Еще не стемнело, как раз закат, любимое время Акимо. Солнце медленно опускается к горизонту, затемняя небо над собой и пламеня его под. Тепло. Кажется, что солнце не успело дать стране Ветра свой жар за день, и продолжает печь.
– Как думаешь, нас ночью не поубивают дисквалифицированны­­е генины и чунины? – спросила Темари, мирно улыбнувшись подруге.
– Надеюсь, нет, – спокойно ответила Эдди блондинке взаимностью. – Генины – точно нет.
Киоски и магазинчики закрываются. Счастливые продавцы бегут домой. Пятница. Завтра можно идти на работу позже.
– Смотри, братья Макуро и Зула Рика. – Эдди указала на сидящих в кафешке генинов. – Что-то Арчи и Исида не очень то и расстроены, что не прошли.
– Да, странно.
– Темари-сама! Эдди-сама! Здрасте. – Ребята помахали девушкам, что ввело тех в ступор, и они подошли.
– Привет, – без улыбки ответила блондинка. – Как дела? Вы, смотрю, не сильно расстроены по поводу экзамена.
– Да. – улыбнулся голубоглазый Арчи. – Мы ведь с Сидой не знали ответов. Поделом.
– Вас ведь предупреждали об экзамене.
– Да кто учить-то будет? – хохотнул кареглазый Исида.
Братья Макуро были близнецами. Отличались только цветом глаз и веснушками. У Арчи были веснушки, чем не похвастался бы Исида. Но, в общем, были жутко похожи. Разве что и одевались по-разному.
– Мда. – Эдди уперла руки в боки, улыбнувшись. – В следующем году я за вами буду следить тщательнее.
– Аха. – Коснувшись ребром указательного пальца носа, улыбнулся Арчи. – Мы будем очень рады, если вы у нас и в следующем году проведете.
– Уж постараемся. – Темари довольно улыбнулась. – Ну, мы пойдем.
– До свидания, – пропела Зула, помахав рукой уже отошедшим девушкам.
– Милые, – посмотрев на подругу, проговорила Эдди.
– Не то слово. – Та улыбнулась в ответ.

Вскоре показалась резиденция. Отчего-то Акимо стало как-то не по себе.
– Темари, мы идем к Гааре?
– Эм, не знаю. Если хочешь – пойдем, заодно расскажем ему, как прошел день.
– Ну, я не знаю. – Эдди посмотрела в сторону.
– А вот и он, – прошептала блондинка, и Акимо обернулась. Темари, улыбаясь, махала рукой, что заставило Эдди пройтись глазами по окнам резиденции снизу вверх и остановиться на кабинете казекаге. В окно на улицу смотрел Гаара, облокотившись на подоконник. Увидев сестру и Акимо, он, чуть отчужденно, приподнял руку и, осторожно взглянув вниз, помахал в ответ.
– Пойдем к нему, – опустив руку, проговорила блондинка и направилась в сторону резиденции. Эдди, вздохнув, направилась следом.

– Отдыхаешь? – спросила Темари, зайдя в кабинет казекаге после ненужного стука. Парень все еще стоял у окна в полусогнутом состоянии, но тут медленно выпрямился и, повернувшись, сразу же посмотрел на Эдди.
– Угу. – Отвел взгляд от глаз Акимо. – Как первый рабочий день?
– Прекрасно! – ответила за двоих блондинка. – Из 37 генинов первый этап прошли лишь 25, остальные дисквалифицированы.­­ Также из 32 чунинов – 30 идут ко второму.
– Хорошо, – проговорил Гаара, медленно опустившись в кресло. – Вы не будете против, если я вас назначу осмотрщиками на второй этап?
– Осмотрщиками? – Темари, сделала шаг к столу. – То есть...
– Вы будете следить за продвижениями шиноби. Канкуро будет вести их экзамен.
– Он разве уже может?
– Экзамен через неделю. Думаю, он нормализуется, – произнес казекаге, взяв ручку, но, не начав писать, поднял глаза на Эдди. Она в ответ смотрела на него и не знала, что сказать.
"Сколько уже времени прошло? Месяц? Неделя? Я и дням то счет потеряла. Как же я люблю его, – проговорила про себя последнее, всмотревшись в глаза каге, так, как показалось, страстно смотрящие на нее. – Хочется, чтобы так он и смотрел на меня, и чтобы подобные взгляду мысли струились в его голове. Я боюсь быть к нему ближе. Но это не боязнь боли и страдания. Скорее, стеснительность. Но, когда я успела стать застенчивой? Мне нравятся наши установившиеся отношения. Мы можем спокойно находиться рядом друг с другом, можем разговаривать не о чем, обниматься. А точно ли я могу себе позволить этого? Может, он боится меня обидеть, сказав, что его это не устраивает? Хочется поговорить с ним об отношениях, но поймет ли он мою тягу к этому правильно?"
– Э-эй, – широко улыбнувшись, смотря то на Гаару, то на Эдди, протянула Темари. – Я здесь левая, что ли?
– Нет. – Акимо медленно перевела взгляд на подругу, когда Гаара в это время опустил глаза на документы перед собой.
– Может, мне уйти? – Снова улыбнулась.
– Нет. – Эдди уставилась на Темари.
– Ладно. – Блондинка чуть повернулась к брату. – Мы пойдем, наверное?
– Угу. – Кивнул, так и не подняв глаз.
Потоптавшись на месте, девушки все же вышли из кабинета, а Гаара, положив ручку, оттянул воротник костюма казекаге. Внезапно стало невозможно жарко.

– Тебе лучше?
– Мне и хуже не было. – Парень растянулся на скамейке.
– А чего ты здесь-то, а не в палате?
– Там стремно.
– Чем же? – Акимо недоверчиво улыбнулась.
– Там ультразвук какой-то. Он мозги шелушит.
– Что делает? – медленно переходя на смех, спросила девушка.
– Мозолит. – Парень улыбнулся, скрестив руки на груди. – Хреново становится.
– Это понятно. Ладно. Ты ведь в курсе, что будешь вести второй этап экзамена на джонина через неделю?
– Ясен перец, – хохотнул Канкуро, сложив ногу на ногу. – Гаара, как решил это, сам ко мне пришел. Сам Гаара! – Парень поднял палец вверх, за чем последовал смешок.
– Как ты его любишь. – Эдди улыбнулась, поджав губы.
– Тебе лучше знать.
– Почему?
– Ты спрашиваешь? – Кукольник посмотрел на девушку, улыбнувшись. – Разве между вами не любовь?
– Нет, – секунду помолчав, ответила Эдди.
– Да ну?
– Нет, говорю же.
– Хех, как же. Жмешься ты к нему – пипец, защищает он тебя – будто ты дитя малое. Как тут не любовь?
– А, ничего так, что мы общаемся с детства?
– И что? Ты и я тоже, как-никак, с детства общаемся, но мы ведь с тобой ближе не стали, не так?
– Ну, ты это ты, а Гаара это Гаара.
– Во-от. – Канкуро указал на Эдди. – Тебе сложно даже сравнить меня с ним. Хочешь сказать, это не любовь?
– Да что ты заладил? Любовь, любовь. Говорю же, нет. И, к тому же, даже если я что-то и чувствую, Гаара уж никак взаимностью не ответит.
– Ну, почему же? – Опешил, побегав глазами по полу. – Я уверен, ты ему не безразлична. Ты только подумай, что может быть, если ваши чувства взаимны...
– Не беси меня! – срываясь на хохот, прикрикнула на парня девушка. – Что ты понимаешь вообще?
– Считаешь, я не понимаю связей? – Улыбнулся, подложив под голову руку. – Я ведь видел, как он смотрит на тебя. Кстати, мило выглядели ваши посиделки на заднем дворе. Я даже подумал, что уже все. С этим.
– Много ты понимаешь. – улыбка скатилась с лица Акимо.
– Да чего ты бесишься? Я же правду говорю, как вижу.
– Ты всегда говоришь, как видишь? – Щеки Эдди заметно покраснели от злости.
– В основном.
– Так, вот, слушай. Ели ты иногда не будешь держать свой язык за зубами, ты его можешь просто напросто лишиться.
– Ты это серьезно? – Улыбка исчезла с его лица.
– Как никогда, – отрезала Эдди и, фыркнув на развороте, направилась на выход.
– Постой, ты куда?
– К Гааре.
– Зачем? – Тот улыбнулся.
– За огурцами!

Эдди медленно шла по освещенным фонарями улице к резиденции. Солнце уже давно зашло, его заменил месяц. Яркий, холодный.
И вот резиденция. На секунду девушке стало теплее, и она более уверенным шагом направилась к зданию.
Не помнила, как оказалась перед дверью, как так быстро преодолела этот длиннющий коридор. Постучалась и, не дождавшись ответа, открыла дверь. Гаара стоял у окна, уже повернулся и изумленно смотрел на вошедшую.
– Я не помешаю? – скромно спросила девушка, чуть поежившись.
– Нет, – спустя минуту молчания тихо произнес парень, не сводя с Эдди глаз. Она, тем временем, не поднимая на казекаге своих, медленно подошла к нему и так и стояла, с опущенными глазами.
– Тебя ведь не достают с расспросами о нас, – сделала вывод Акимо спустя пару минут молчания, – может, ты можешь предположить, как мне быть в этой ситуации?
– Расскажи им все, как есть, – на удивление быстро среагировал парень, и девушке показалось, что он чуть приблизился к ней.
– Но, потом же могут быть дальнейшие расспросы. Они просто напросто начнут лезть в нашу личную жизнь, пусть и не такую общую с одной стороны.
– Ты боишься их ассоциаций и мыслей?
– Не знаю. – Эдди поежилась от хлестнувшего по ней ночного прохладного ветра. – Меня больше пугают их дальнейшие действия.
– Ты считаешь, что если изменить наши отношения глобально, их ненужная нам помощь исчезнет?
– Смотря, в какую сторону делать изменения.
– Какую ты считаешь наилучшей? – спустя пару секунд молчания тихо спросил Гаара.
– Не знаю. Мне неудобно об этом думать. В любом случае, я не готова к глобальным изменениям, – Эдди подняла руку и провела ею по щеке. На секунду показалось, что по ней скатилась слеза, хотя, это были всего лишь внезапно набежавшие чувства.
– Ты ведь не плачешь, – утвердил парень более твердым тоном.
– Нет, конечно, нет. – Акимо, снова проведя рукой по щеке, подняла на парня глаза, и в них вдруг потемнело.
"Резко голову подняла". – И стали медленно проявляться контуры окружающего ее. Гаара. Красивый. Очень красивый. Он смотрит на нее, пожирает глазами ее глаза, высасывает из них все страдания и сомнения. Эдди чувствует тепло, душевное. Также чувствует внешний мороз, мурашки, онемевшие локти. Становится холодно.
Гаара смотрит на девушку в ответ, видит, как она медленно поднимает руки на уровне живота и обхватывает свои локти.
"Она снова замерзла. Она прекрасно знает, что ей опасно находится ночью на улице. Она под угрозой. В любой момент. Даже в моем кабинете до нее добрался ночной мороз. Почему же я не чувствую этого холода? Костюм казекаге? Но мне нормально, когда я и без него. Глупо, но ее присутствие греет. Она же этого не ощущает. Да, поторопился я с этим предложением, даже слова, взятые обратно, не дают мне покоя с этим. Она близка ко мне, лишь чувствуя, что я друг. Хороший друг. Близкий. Но, люди всегда добиваются того, чего хотят. Может, и мне попробовать? Но, тогда я могу спугнуть ее. Медленно, – думал казекаге, в тон своим мыслям приближаясь к Акимо. – Странно, что она еще не отошла от меня. Держу пари, она уже заметила, что я к ней все ближе и ближе. Позволит ли обнять? Могу ли я?" – с этими мыслями парень сделал мизерный и последний шаг к девушке и, глубоко вдохнув, обхватил ее плечи руками и прижал к себе. К великому его удивлению, Эдди ответила взаимностью, положив руки ему на спину и также прижав его к себе, положив голову ему на плечо. Ее руки медленно поднимались на плечи и опускались на талию парня, отчего по всему его телу прошли мурашки.
"Не верю" – думал Гаара.
"Хороший" – подумала в ответ Акимо.

Отредактировано Nika Sand (Воскресенье, 12 декабря, 2010г. 09:22:02)

Глава 46.

Прошла неделя. Не скучно, не и не очень весело. В ее начале Гаара отправился в Амэ на подписку каких-то важных документов. Обещал вернуться к началу экзамена.
Казалось бы, почему предводитель деревни Дождя не может выслать документ? Причиной тому была важность подписи и содержание бумаги. Но, к сожалению Эдди, глава Скрытого Дождя был слишком стар, чтобы путешествовать через границу и пустыню, и поэтому Гаара решил сам отправиться в Амэ.
"Случаем, не нашел ли он себе в Дожде подружку?" – на вид усмехалась Акимо себе, но на самом деле ей было не до смеха. Снова ревность. Девушка понимала, что это могут быть всего лишь ее предположения, но, сказать, что той красотки нет, тоже нельзя было.
К счастью, Эдди забывала о своих чувствах, когда появлялась Темари. Гуляли, ходили в кафешки. Мороженое, кофе, чай, сок, пирожные, печенье – всем этим девушки довольствовались всю неделю, между трапезой разговаривая, смеясь. Покупали в три раза больше и несли Канкуро. Парень так же был в неописуемом восторге от заботы подруги и сестры. И он смог добавить частицу радости и веселья в неделю без приключений. Снова щекотка, анекдоты, шутки над соседями по палатам, месть Удо-сану за излишнюю гордыню. В общем, неделя благополучия для Акимо прошла, в то время, как источника безграничного счастья рядом не было.
Воскресенье. Гаара прибыл в Суну рано утром и сразу же засел в свой кабинет. Позже его приезда Эдди встретилась с Темари, и та сразу же потащила подругу в резиденцию.
– Гаара, с приездом! – Блондинка влетела в кабинет с улыбкой на лице. – Как поездка? Неужели ты не устал?
– Нет, – коротко ответил парень, положив ручку на стол.
– Ладно. Скажи нам конкретно, где нам взять информацию о завтрашнем экзамене.
– Вам не нужна информация.
– Ну, а правила там какие-нибудь? Может, запреты?
– Ничего этого нет.
– Как? – Темари уставилась на брата. – Так, чунины. Они ведь поубивают друг друга.
– И?
– Что "и"? Разве мы может допустить этого?
– На экзамене главной задачей является вывести соперника из игры, а каким способом и какими силами – значения не имеет.
– Но, Гаара, так нельзя! Это слишком жестоко!
– По-твоему, когда мы сдавали, было иначе?
Темари замолчала, продолжая смотреть на брата. Он же смотрел на сестру, его глаза втирали правду в ее. Блондинка прикинула пару примеров боев во время ее становления чунином. Достигая даже среднего уровня никто не жалел соперника, некоторые лишались способности продолжать путь ниндзя, некоторые даже погибали.
"В принципе, это нормально. Но, почему мне кажется, что это неправильно?"
– Ладно, извини, я что-то, видимо, перепутала. Забыла совсем о наших боях когда-то.
Казекаге кивнул на это.
– Вам всего лишь нужно будет следить за сдающими, чтобы они не добивали друг друга после падения соперника. Остальное все сделает Канкуро. В любом случае, если у вас будут вопросы – спросите у него, – парень вдруг перевел взгляд на глаза Эдди, и на душе стало холодно. Внезапно понял, как соскучился за неделю. Ничего подобного в течение его отъезда не было, но теперь, когда он вновь с ней встретился, стало тоскливо.
"Уехать мне не составило труда. Также как и находиться там. Я даже забыл совсем о нас, о ней. Но, теперь не могу просто так смотреть на нее. Стыдно, что ли? Оставил ее, почти ничего не сказал. А, что, собственно, я должен был делать? Она мне, в принципе, никто. Еще бы можно было беситься, если бы мы были чем-то связаны, нежели просто чувствами. А, какие чувства? Мои. А она чувствует что-нибудь, или же ей просто приятно со мной находиться рядом? Жестоко обсчитался. Она мне не никто. Она ближе ко мне, чем кто-либо другой, ближе, чем Канкуро и Темари. Но, она справляется без меня, с ними. Я не должен думать, что я виноват в своем отъезде. Это все лишние обвинения в мой адрес. Я должен хоть чуть-чуть пожалеть себя, а не винить во всем. Но, мне нравится себя укорять, когда речь заходит о ней. Я, будто, обязан делать что-то для нее" – с этими мыслями Гаара то опускался, то поднимался на глаза Эдди, сплетаясь своим взглядом с ее. Она же просто не могла оторваться.
"Соскучилась. Очень. Всего лишь за неделю. Как зависима стала. Но зависимость приятная такая, на редкость, кажется".
– Вы что-то сказать друг другу хотите? Говорите. Нам ведь еще к Канкуро нужно.
Эдди нахмурилась и зло посмотрела на подругу, отчего ту чуть покосило в сторону. Гаара тем временем опустил глаза и взял ручку.
– Все, в принципе. Какие еще вопросы?
– Ты будешь присутствовать на экзамене? – спросила блондинка, медленно переведя взгляд с Акимо на брата.
– Да.
– Ну, все тогда. Мы пошли, – произнесла девушка, и, развернув Эдди к двери, направила на выход.

– Что между вами?
– Ничего.
– Как же. Я видела, как вы смотрели друг на друга.
– Как? – Эдди недоверчиво посмотрела на подругу.
– Ну, любовно. – Улыбнулась.
– Ну да, – буркнула Акимо.
– А что? Нет?
– Нет.
– Да вы вечно пялитесь друг на друга. Как тут не любовь?
– Вы с Канкуро сговорились, что ли?
– В смысле?
– Ай, да ладно.
– Нет, не "да ладно". Что ты имела в виду?
– Не важно.
– Эдди, важно. Канкуро тоже подозревает о ваших отношениях?
– Типа того.
– И ты ему так же отвечаешь? "Не важно", "нет" и тому подобное?
– Ну, да, – честно призналась Эдди, "нагнав ветра" на ложь. – Потому, что это правда.
– Да не ври.
– Конечно, – с сарказмом проговорила девушка, не заметив, как подруга остановилась.
– Акимо Эдди! – громко сказала та. – Я полностью уверена, что ты мне врешь.
– Канеш-шна! – оскалившись и шикнув в середине, проговорила Акимо, после чего улыбнулась. Блондинка, сжав руки в кулаки, направилась следом.
– Ты ведь мне уже говорила, что любишь его. Врешь и не краснеешь.
– Когда такое было?
– Не помню, но ты говорила это.
– Тебе приснилось.
Темари, вздохнув, сровнялась с подругой.
– Да ладно тебе. Ты ведь можешь мне довериться. Я ведь никому не расскажу, тем более Гааре.
– Скажи мне для начала, зачем тебе нужно знать это?
– Ну, мне интересно.
– И всего-то? А ты мои личные интересы учла? – Эдди остановилась в метре от блондинки и повернулась к ней. – Я, может, не хочу никому рассказывать, и тебе тоже.
– Ну, я ведь тебе всегда все рассказывала.
– И что? А я не хочу, допустим, пока что тебе о чем-либо говорить.
– Значит, все-таки ты его любишь, раз сакцентировала на "пока что", – улыбнулась Темари.
– Знаешь, если бы я могла, я бы сказала тебе, что ненавижу его. Я бы сказала, что люблю Канкуро, или кого-нибудь другого. Ах, да, Канкуро ведь более раскрытый, он смелый в отношениях, не боится последствий и не думает о том, что делает для себя. Конечно! Куда Гааре до брата! Канкуро просто Бог, а Гаара своим характером и в ногах у него не сидит! – Акимо жутко раскраснелась, начав боготворить кукольника, пусть и сарказмами, в шутку, так сказать. Темари же стояла и растерянно смотрела на подругу. Она знала, что взбесила ее, но между этим понимала, что нужно прекратить этот спектакль, но не могла. Также понимала, что Акимо наговаривает, чтобы вывести свой пыл, что очень пугало блондинку.
– Эдди, я не знаю, что ты пытаешься доказать, но, вот сейчас, ты врешь – это точно.
– Да по твоим словам я вечно вру!
– Не кричи, пожалуйста.
Эдди замолчала. Увидев, как сжались плечи подруги, Акимо встряхнула головой, и ей стало стыдно.
– Извини, – тихо проговорила она, отвернувшись. – Я не хотела на тебя кричать. Просто, это правда слишком сложно для меня, и я сама еще со всем не разобралась. – Снова соврала.
– Я понимаю. Теперь понимаю. – Блондинка подошла к подруге. – Надо было сразу мне так и сказать.
– Да, а я орать начала, – укорила себя Эдди, опустив голову.
– Успокойся. – Темари обняла Акимо поверх плеч, посмотрев в сторону. – Все нормально. Я больше не буду к тебе приставать.
– Извини.
– Не извиняйся. В конце концов, приставать я не буду, но, как-нибудь, снова прилипну к тебе с этим вопросом. – Улыбнулась.
– Обязательно. – Эдди улыбнулась в ответ.

Девушки вошли в холл больницы. На удивление, той рыженькой вахтерши за стойкой не оказалось.
– Где она? – спросила не известно у кого Эдди, заглянув под стол вахты.
– Может, отошла?
– Не, ну это понятно. – Акимо вышла из-за стола, как вдруг где-то в глубине коридора послышался треск, а затем возмущенные крики. Тут из бокса под номером "5б" примерно вылетает Канкуро и несется на девушек. На нем были его черные брюки и медицинский халат на голый торс.
Не успели подруги опомниться, как за парнем из того же бокса выбежала парочка молодых врачей. У одного в руке было мокрое полотенце, у второго шприц.
– Отстаньте от меня! Я здоров! – орал кукольник преследователям, до сих пор бежав по коридору в сторону подруг.
– Никто и не сомневается! – запыхавшись, прошипел тот, что бежал со шприцом. – Нужно ввести препарат для самостоятельного восстановления! Это обязательная процедура!
– Я здоров, не нужны мне самостоятельные восстановления!
– Это не тебе решать! – крикнул в след второй и кинул в кукольника полотенце.
– Покидайся мне еще! – увернувшись от мокрого "оружия", рявкнул он и ускорил бег. – Я на вас Карасу натравлю, если не отстанете!
– Канкуро! Успокойся! Это всего лишь шприц! С каких пор ты стал трипанофобом?!
– Я не становился им! – ответил сестре парень. – На мне живого места нет!
– Если ты сейчас же не остановишься, я тебя прибью!
Было странным, что кукольник тут же тормознул и проехал на пятках до Темари, чуть столкнувшись с ней.
– Как ребенок! Сколько можно?
– Для тебя, любимая сестра. – И его глаза закрылись. Парень моментально провалился в темноту, и все лишь из-за наркоза, вколотого ему в плечо тут же, при его остановке.

– Твою мать, – ругался кукольник, медленно ступая по улицам Суны и потирая правое полушарие пятой точки.
– Чего ты жалуешься, дятел? – надув губу, шла рядом с ним Темари. Эдди тихонько трещала с них в паре шагов.
– Этот препарат... Я теперь точно не смогу сидеть!
– Поделом тебе, – бурчала блондинка, смотря вперед.
– У-у-у-у, геморрой какой, – задрав голову вверх, прикрыл глаза парень, не останавливаясь. – Вот надо было, а!
– Хватит жаловаться! Сам виноват!
– Чем?
– Не будешь лезть в чужую будку.
На это Канкуро промолчал, лишь, чуть подумав, посмотрел на Акимо. Та, уже успокоившись, шла рядом с Темари, с тревогой смотря на нее.
– Да-да, – снова буркнула блондинка, не смотря на подругу. – Я знаю, что вы помирились, знаю.
На это Эдди улыбнулась. За что? Подруга многое сегодня перетерпела, чтобы анализировать ситуацию, что и так давалось ей с трудом.
Кукольник, заметив улыбку Акимо, ненароком сам улыбнулся.

Отредактировано Nika Sand (Воскресенье, 12 декабря, 2010г. 09:27:12)

Глава 48.

Солнце медленно опускалось к горизонту, покрывая Суну алым полотном. Люди медленно устало брели домой после рабочего дня, но только не веселая компания джонинов в ресторане. Темари, Эдди, Гаара и Канкуро сидели в Саре-Реритен Суны с девятью ставшими джонинами и весело распивали чай. Бывшие чунины рассказывали суновцам о себе, самые светлые и веселые моменты своей жизни. Эдди, Темари и Канкуро не остались в долгу перед молодежью, и стали тоже толковать о себе. Лишь казекаге молчал. Он предпочел ничего никому не рассказывать. В конце концов, все, что им нужно, они знают.
– Извините, я отойду, – закончив смеяться над рассказами кукольника, проговорил Шива и, улыбнувшись Эдди, поднялся из-за стола и вышел на улицу. Около десяти минут его место за столом пустовало, но, спустя не столь длинный промежуток времени, он вернулся.
– Ты куришь? – почувствовав едкий запах табака, спросила Акимо.
– Да, – честно ответил Осско, неловко улыбнувшись девушке.
– Не рановато ли?
Тот покачал головой, улыбка не сходила с его лица. Поправив челку без пользы для себя, Шива вздохнул и сложил локти на столе.
– А как к этому относятся твои родители? – спросила Акимо, чуть подавшись вперед, передавая вес на локти, также сложенные на столе.
– Нормально. Отцу все равно. Мама пыталась заставить бросить, но я не захотел.
– Зависимость?
Парень,­ улыбнувшись, покачал головой, также чуть подавшись вперед и смотря в глаза Акимо.
– Знаешь, а ты была права в тот раз.
– На счет?
– На счет того, что мы еще встретимся. Я рад этому.
– Да, я тоже, как-то, – улыбнулась в ответ Акимо, зажав ладони между коленок. Она не заметила, что взгляд Гаары на сей раз сильно изменился. Чувствовалось явное присутствие изумления, недоразумения и искры погребенного на время гнева.
– Может, прогуляемся? – спросил Осско у Эдди, чуть повернув голову вправо. – Недолго.
– Можно. – Девушка улыбнулась и повернулась к друзьям. – Мы пройдемся. Я скоро вернусь. – И она медленно поднялась на ноги, предварительно махнув рукой. Тоска окинула глаза казекаге своей волной и заставила его проследить за уходом девушки.

– Как я тебе? – спросил парень, спрятав руки за спиной.
– В смысле?
– Ну, я произвел на тебя впечатление своим дзютсу?
– Мм... возможно. – Акимо улыбнулась, пытаясь вспомнить проявление подобного феномена в Шиве. Странно было то, что он ожидал от Эдди внимания. На втором этапе экзамена, как раз там, где он и должен был проявить свою силу, она заметила его только под конец. Может быть, краем глаза видела его приемы, но не придала этому значения. В тот период времени Осско был для нее частью кучи скачущих людишек, нападающих на брата ее подруги.
– Круто, – без энтузиазма произнес парень, устремив свой взгляд на солнце.
– А тебе так важно мое мнение?
– Конечно. – Улыбнулся девушке шире. – Ты не такая, как все. Не всегда найдутся сильные и умные куноичи. Мне было любопытно узнать твое мнение о себе, ведь ты, как опытный человек, можешь дать точную оценку.
– Всего-то, – проговорила Эдди, расслабленно вздохнув.
– Ну, не совсем все.
Акимо опешила.
"Что еще может быть?"
– У тебя есть жених?
– Ты понимаешь, что об этом не спрашивают, – подумав секунду, отчужденно проговорила Эдди.
– Понимаю, но мне интересно. Или, может, парень?
– Я не обязана тебе отвечать на этот вопрос.
– Просто, понимаешь, – Шива будто не слышал слов Акимо, – ты очень, очень красивая, и странным было бы то, что у тебя не было бы жениха, или, хотя бы, парня. Хотя бы на недолгие отношения.
– Это личное, – отрезала Эдди, посмотрев вперед.
– Ну, да.
– Ты вообще никакой разницы не видишь между тем, о чем можно спрашивать, а о чем не стоит?
– Не вижу смысла это скрывать. – Шива остановился, недоверчиво посмотрев на девушку. – Тебе сложно ответить?
– Нет, но, раз тебя это не касается – не вижу необходимости рассказывать об этом.
– Ты не видишь – я вижу.
– И какая же?
– Об этом я скажу тебе позже.
– Ха-ха, – наиграно произнесла Эдди, устремив взгляд в небо. – Я буду выходить из себя от нетерпения, – уже с сарказмом.
– Я надеюсь на подобное, – спокойно ответил Осско, смотря на девушку из подо лба. – Я не хотел тебя обижать и злить, прости. Но, мне, правда, интересно.
– Обозначь границы, – проговорила Эдди, пройдя мимо него, направляясь обратно, – где ты, а где я. Не нужно ставить меня рядом с собой, все же, я старше и...
– Неужели, возраст важен?
– Не столько, – ответила Акимо, и медленно направилась в Саре-Реритен, в то время, как парень смотрел ей в спину, лихорадочно соображая о своем.

– Вернулась, – шепнула братьям Темари, заметив на входе Эдди. – А где Шива?
– В гостиницу пошел, – вздохнула Акимо, прикрыв глаза. Казекаге смотрел на девушку, и пытался найти в ее внешности любой изъян, из-за которого можно было бы погребсти Осско под землю, но тщетно. Гаара тяжело вздохнул, также прикрыв глаза, но где-то внутри него заскакала тревога и чувство невыполненного долга. Вновь появилась жажда крови, жажда убийства, но каге понимал, что не может допустить себе подобной роскоши.
"Если что, я буду рядом. Это точно".
– О чем вы разговаривали? – ничего не подозревая, спросила блондинка, улыбнувшись.
– Да так. – Акимо отмахнулась, но попала под заинтригованный взгляд подруги. – Ну, обо всем, о чем успели. О техниках, об экзамене.
– О да, увлекательный разговор, наверное, получился.
– Не представляешь, какой. – Эдди закатила глаза, что очень рассмешило Темари.

Звук кипения, и в очередной раз кнопка включения подпрыгивает вверх. Бедный чайник уже шестой раз вскипятил воду, а Эдди так и не налила себе чая. Она стояла, прислонившись спиной к холодильнику, скрестив руки на груди. До сих пор она размышляла над словами Шивы, которые, как оказалось позже, так сильно заинтриговали ее.
Вспомнив про закончивший шуметь чайник, девушка потянулась и, снова нажав на кнопку включения, встала на прежнее место.
"Чего он добивается? Не слишком ли вульгарной будет мысль, что я ему нравлюсь? Будто я стремлюсь к этому!" – возмущала Эдди про себя, понимая, что начинает сходить с ума. Возьмем, хотя бы, тот же самый чайник. Зачем кипятить воду в нем семь раз?
Во входную дверь раздался стук. Акимо, не сразу сообразив, что в окружающем ее появился посторонний настырный звук, оторвалась от холодильника и побрела к двери. Медленно открыла "створку" и, не удостоверившись в своих ожиданиях о пришедшем, направилась обратно на кухню, кинув унылое "проходи".
– Рада видеть тебя, – так же убито произнесла она, медленно повернувшись.
"Нет. Не ошиблась".
– Ты чего такая потерянная? – спросила Темари, подойдя к подруге. – Что-то случилось?
– Нет, все прекрасно, – устало смотря в сторону, проговорила Акимо. – Чай будешь?
– Буду.
Эдди принялась за распаковку чайных пакетиков. С трудом достав один из целлофана, да, еще и оторвав бумажечку с веревочки, вздохнула и опустила в одну из кружек. Налила кипятка, но и тут не обошлось без "приключений". Веревочку затянуло на дно резким потоком воды.
– Какая неудача, – без энтузиазма произнесла девушка и поставила сахарницу с кружкой чая перед подругой.
– Спасибо, – улыбнувшись, ответила та и взяла ложку.
– Осторожно, там пакет. – Указала на потемневший кипяток, отчего Темари, глупо посмотрев на кружку, отодвинула от себя.
– Ладно, это позже. Расскажи мне лучше, о чем вы говорили.
– Еще раз, – попросила Акимо, поморщившись. Сейчас ее мозг не мог воспринять все слова блондинки должным образом.
– О чем вы сегодня говорили с Шивой на прогулке?
– Я же уже говорила.
– Ты думаешь, я куплюсь на то, что ты наплела при Гааре?
– А причем тут он?
– Ну, я-то знаю, что Шива тебе что-то втирал, и ты бы не хотела, чтобы Гаара знал об этом.
– Абсолютно с тобой не согласна.
– Ой, вот не надо мне сейчас врать. Из-за этого ты и ходишь так, будто пахала сегодня беспрерывно.
– Ладно. – Акимо вдруг оживилась, согнувшись и упершись локтями в стол. Темари улыбнулась, приготовившись к рассказу, предварительно подняв руку к лицу, в случае, если все же не сдержится от смеха. Подобная подготовка Эдди вещает слияние с полом в истерическом смехе.
– Он, короче, стал втирать мне, что я, вот, такая сильная и умная. Это ладно, я на это внимания не обращаю. Спросил, каково мое о нем впечатление. Так, я же за ним не следила во время экзамена, скажу даже, я его вообще не заметила, ну, я ему относительно этого и сказала, что, возможно, впечатление хорошее. Потом он начал мне что-то толковать о том, что я красивая, и тут, ни с того ни с сего, спрашивает, есть ли у меня жених, или, хотя бы, парень. Я в шоке, – Акимо резко опустилась лбом в ладонь, косо взглянув на подругу.
– Фе, – проговорила та спустя пару минут молчания.
– Это все, что ты можешь мне сказать?
– Ну, что? Ты хочешь знать его диагноз? Он влюбился.
– Ну уж не-ет. – Акимо выпрямилась. – Он просто фанат, не больше.
– Ну, знаешь ли, если ты не чувствуешь к человеку чего-либо, это не значит, что он к тебе так же ничего чувствовать не может.
– Ты услышала о нашем разговоре только пару слов, а уже делаешь такие выводы. Это, в принципе, тоже самое, что и Гай-сенсей с Ли.
– Бровастые? – поморщившись, спросила Темари. – Не вижу сходства.
– Ну, как? Ли всегда восхищается Гаем, всегда трется около него. Если бы у сенсея появилась женщина, если этого еще не произошло, я уверена, Ли был бы просто в восторге. Он был бы рад за своего сенсея.
– Хочешь сказать, что если ты начнешь встречаться с Гаарой, Шива будет восхищаться твоим выбором?
– Да нет! Я не об... Подожди. Почему снова Гаара?
– Хе, ты еще спрашиваешь? Это самый оптимальный вариант, если учитывать ваши отношения.
– Да какие отношения?! – С этим блондинке показалось, что на голове Эдди волосы встали дыбом.
– Любовные, дорогуша. Короче, переходим снова на Осско...
– Нет, он подождет. Мы же с тобой уже говорили на эту тему.
– Поэтому я и перехожу на другую. – Темари выпучила глаза, посмотрев куда-то в сторону, и хитро улыбнувшись. – Короче, забей на это, я ляпнула, не подумав.
Акимо в ответ фыркнула , поднявшись со стула и отойдя к окну, отвернулась. Минута молчания. Вдруг на талию Эдди опускаются руки блондинки (!) и шепот.
– Гаара мягко и нежно прикасается к тебе, ты вся пылаешь и чувствуешь, что по твоему телу бегут мурашки, когда он прикасается к твоей шее губами...
– Овца! – заорала с испугу Эдди, вырвавшись из рук подруги, и схватила подушку с дивана.
– Я же пошутила. – Темари залилась хохотом, но получила по боку подушкой.
– Я к тебе сейчас очень нежно прикоснусь, женщина! – срываясь на хохот, крикнула Эдди и снова замахнулась на подругу, но та успела отбежать.
– Скачи ко мне, любовь моя! – И, сложив указательными и большими пальцами сердечко, подняла его к левой половине лба, и Эдди вникла в подобную имитацию: Темари указывала на значение знака на лбу Гаары. Акимо, улыбнувшись и качнув головой влево, понеслась за уже летящей по коридорам в сторону спален и заливающейся звонким смехом блондинкой.

Отредактировано Nika Sand (Воскресенье, 12 декабря, 2010г. 09:32:34)

Глава 50.

– Че вы сделали? – орал Канкуро, судорожно пытаясь стереть с лица не свойственный ему макияж, между этим поглядывая на свое отражение в зеркале. Эдди и Темари катались по полу, надрываясь со смеха. Гаара стоял чуть поодаль, наблюдая за братом.
– Ха-ха! Очень смешно! – срываясь на разъяренный крик, ворчал кукольник. – Зачем надо было вообще?
– Ну, это же весело, – проговорила блондинка, и, переглянувшись с Акимо, снова захохотали.
– Очень! – крикнул, смотря на них, и повернулся к зеркалу. – А ты чего ухмыляешься? – спросил, смотря в отражение на Гаару. Тот, качнув головой, развернулся и направился в сторону спален.
– Тоже мне.., – буркнул Канкуро, кинув полотенце в раковину и пустив по нему воду.

Эдди постучалась в дверь и, улыбнувшись, вышла к парню на балкон. Казекаге стоял, облокотившись на перила, и смотрел вперед. Девушка встала рядом с ним, также облокотившись на поручень по левую руку от каге, и, прикрыв глаза, вздохнула. Парень, молча, смотрел вперед, изредка поглядывая на Эдди. Заметил, как мягкий теплый ветерок подбросил с плеча Акимо прядь волос, обнажая глазам каге худую шею, и Гаара с некой жадностью провел ледяным взглядом по опрятной изящной скуле девушки.
Она повернулась к парню и, поняв, что тот смотрел на нее все это время, улыбнулась.
– Как дела? – спросила, сделав приставной шаг к собеседнику.
– Неплохо. А у тебя как?
– Надеюсь, хуже твоего, – проговорила, прикрыв глаза и широко улыбнувшись. Вспомнила веселое начало еще не закончившегося утра. Скрыто девушка пыталась намекнуть на то, что хочет, чтобы настроение парня поднялось, чтобы дела у него стали выше неба небес. На это он лишь кротко улыбнулся, кивнув, и посмотрел вперед.
– А ты, – спустя минуту молчания начала Акимо, – разве не устаешь? Я думаю, ты не должен так много времени проводить на работе. Тебе нужно хорошенько отдохнуть.
– Я не устаю, – подумав, соврал казекаге.
– Устаешь. Я вижу.
На последнее не ответил, лишь опустил глаза.
– Извини, – продолжила девушка, спустя очередную минуту молчания, – ты сам знаешь, что тебе нужно.
– Сегодня чунины и джонины дружественных деревень отправляются по домам, – подняв глаза, проговорил, будто прослушав слова Акимо. Она посмотрела на него без эмоций.
– Хорошо.
– Ты не жалеешь об этом?
– Нет, – качнув головой, ответила Эдди, удивленно посмотрев на парня, – а должна?
– Возможно.
– Пусть так. С чем, по-твоему, это должно быть связано? – начав развивать тему разговора, спросила Акимо, еще чуть приблизившись к собеседнику. Девушка примерно поняла, куда клонит каге, но, разве нормальным будет вопрос "ты ревнуешь?", к тому же, если задать его казекаге? Гааре, в конце концов?
– Я затрудняюсь ответить на этот вопрос, – тихо проговорил парень, чуть повернувшись и посмотрев на Акимо. В его глазах, вроде бы, мелькнул огонек правды, но Эдди знала, что парень лишь пытается затянуть нить разговора в узел.
– Ну, ладно, – подытожила девушка, пожав плечами, и вновь наступила тишина.

– Кстати, как тебе новый образ Канкуро? – Эдди улыбнулась так широко, как могла.
– Забавный, – парень улыбнулся в ответ значительно легко. – Ему идет.
– Некое мульти-эго, получается, – чуть прислонилась к казекаге, – и вправду забавно. "Красавица", – процитировала слова собеседника девушка и рассмеялась. Гаара смотрел на нее, и улыбка медленно сошла с его лица, оставив на своем месте некое огорчение. Парень перевел взгляд вперед, на далекую пустыню.
"Кажется, она поняла, о чем я говорил. – Эти мысли не покидали казекаге с самого заключения разговора об отбытии джонинов из Суны. – Но... Я должен разобраться в себе. Сначала я хочу чего-то, потом резко перестаю желать этого, но уже поздно... Подействует ли в этот момент обдумывание жажды?"
– Знаешь, – вдруг прервала тишину Акимо, – я думаю, тебе стоит почаще улыбаться, – с этим она подняла правую руку и, коснувшись щеки собеседника, повернула на себя. – Тебе и без того хорошо, но, так ты взаправду кажешься более счастливым. Или, что-то, все же, тебя делает несчастным?
Минуту подумав, Гаара, опустив глаза, покачал головой.
– Нет, – озвучила его ответ девушка. – Но, ты по-прежнему не улыбаешься.
Внезапно­ Гаара почувствовал себя маленьким мальчиком, которому кто-то говорит, что нужно делать. Но, самое главное в этом ощущении было то, что он всем сердцем хотел прислушаться к наставлению. Но, как? Это не в его репертуаре. К тому же, смысл улыбаться от хорошего настроения, если нет того, что его вызывает? Конечно, любой бы сейчас подумал, что он имеет в виду Эдди. Но, нет. Настроение весьма радостное, ведь рядом она, но, зачем улыбаться? Потому что она так хочет? Девушки зачастую многого хотят от парней, и, чаще всего добиваются своего. Но, разве за отказ в улыбке стоит ругаться и ссориться? Возможно, так и делают.
Девушки ссорятся с парнями из-за кислых, угрюмых мин, таких скучных и портящих вечно прекрасное настроение. Но, Эдди не такая, как все. Хотя бы потому, что с самого детства общалась с Гаарой. Когда его признали демоном Скрытого Песка, когда от нее отвернулись все ее друзья и знакомые, она не бросила "потерянного" мальчика ради близких ей людей, ведь он также стал ей близким и дорогим человеком.
Она привыкла к Гааре и не обижается на отказы в эмоциях. Как можно заставить человека улыбаться? Насильно. Но это не будет от сердца. Акимо это прекрасно понимала.
– Я лишь предположила, – огорченно улыбнувшись, проговорила она, подняв к лицу парня и вторую руку, но положила ее на достаточно-таки широкую мужскую скулу. Смотря в глаза собеседнику, Эдди продолжала улыбаться, ее щеки покрылись еле заметным румянцем. Казекаге смотрел ей в глаза, не понимая своей же тяги. Взгляд медленно опустился на губы девушки и, потеряв всякий рассудок, парень резко приблизился к ней, "заставив" своим действием прогнуться вперед, на секунду коснувшись губами ее губ, но, тут же слышно оторвался от них и отстранился, отведя взгляд в сторону.
Эдди, поджав губы и подумав пару секунд, нахмурилась.
– Вот ты глупый.
Казекаге перевел взгляд на девушку, но она, скоростно оказавшись перед ним, сама поцеловала в губы, чуть приподнявшись на носочки, и, твердо положив руки ему на талию, стала быстро вести спиной к стене. С несильным рывком столкнувшись с ровной поверхностью, каге чуть согнул ноги в коленях, пройдясь затылком по резной стене, тем самым заставляя Акимо прижиматься к нему и продолжать целовать. Жадно вновь и вновь соприкасаясь с губами парня, Эдди достаточно грубо потягивала их, что стало доставлять ему неимоверное наслаждение. Между этим девушка заметила, как казекаге стал отвечать ей на поцелуй, с взаимной неотесанностью. По-мальчишечьи резво Гаара дразнил девушку, периодически покусывая ее нижнюю губу и чуть потягивая, проходясь по ней языком, что заставляло Эдди открывать и закатывать глаза в экстазе.

Дверь в комнату Гаары распахивается, и в дверном проеме показывается Темари.
– Блин, где же они? – буркнула она и, пройдя до стены в помещении, посмотрела на левую половину балкона в окно. Ничего не обнаружив и совсем забыв посмотреть вправо, хмыкнув, развернулась и вышла из комнаты. Справа же происходил акт, не имеющий своего характерного пика, с такой необузданной страстью, живой поцелуй, наполняющий сердца и мысли контрастом.

Эдди медленно шла домой. Был уже вечер, солнце медленно приближалось к горизонту. Именно сейчас девушку радовало абсолютно все: тепло засыпающего солнца, почти незаметная прохлада ветерка, жаркий запах песка, малоприятное жжение на губах, но навевающее такие приятные и живые воспоминания об утре. Но, помимо этого, сердце радовалось выезду джонинов и чунинов в их деревни. Казалось бы, особо радоваться Акимо было нечему.
"Да, плохо, что ухали. Но, в этом есть и плюс, пусть и один, но такой значительный. Осско отбыл вместе с ними. Ох, даже если бы и не уехал, настроения бы мне не испортил" – улыбнулась сама себе Эдди и облизнула губы, с чем на разум нахлынула новая волна воспоминаний.
Придя домой, девушка сразу же решила пойти в ванную. Забравшись в душевую кабину и включив воду, уперлась пятками в бортик за собой и локтями перед, на уровне головы, лицо же спрятала от внутрикабинного горячего дождя. Не прошло и десяти минут, как сквозь полупрозрачные стенки душевого стакана видеть ванную комнату стало абсолютно невозможно, и девушка, развернувшись спиной к стене и коснувшись рукой дверцы, опустилась на дно кабины, оставляя прозрачный путь ладони. Еще десять минут молчания, закрытых от тяжести глаз, светящейся памяти об утре, и всю эту благодать прерывает стук во входную дверь, донесшийся до Эдди слабым, но резким звуком. Две минуты, и стучать второй раз не стали.
"Странно" – подумала девушка, выключив воду и открыв дверцу. Не вылезая из кабины, подхватила со змеевика полотенце, обернулась им и медленно направилась из ванной в зал, а там и в коридор. Дойдя до двери на выход, посмотрела в глазок. Никого снаружи не оказалось.
– Конечно, – с сарказмом произнесла Акимо, закатив глаза, и направилась в свою комнату.
Зашла. Все, как и было. Ничего не изменилось, абсолютно. Но чувство, что во всем доме что-то не так. Будто, не в своем. Нет, конечно, план строения тот же, мебель, вещи – все свое, но, чувство... оно обманывает.
Внезапно­ за девушкой послышался скрип двери, и Акимо резко обернулась. На пороге ее комнаты стоял Шива и восхищенно смотрел на нее. Эдди моментально раскраснелась.
– Что ты здесь делаешь? – возмущенно прошипела.
– Погостить решил.
– Я тебя в дом не пускала.
– Я знаю. Поэтому, сам вошел.
– Тебя не смущает, что я, формально, в нижнем белье?
– Нет.
– Извращуга...
– Ой, чего я не видел, – махнул рукой, уперев вторую в бок, но тут же, улыбнувшись, медленно двинулся к Акимо. Она, в свою очередь, попятилась спиной к окну.
– Да ты не бойся, – проговорил тот, улыбнувшись и дернув головой, что заставило его челку сойти с глаза, – я звереть не стану, как Канкуро-сан.
– Что?
– Мм.., – произнес, прикрыв глаза и вздохнув, – позже я тебе расскажу обо всех своих секретах.
Парень еще приблизился к девушке, остановившейся, коснувшись подоконника, и только сейчас она поняла, что Шива почти на голову выше ее. Не выше Гаары, это точно.
Между этим Осско уже вплотную подошел к Эдди и бережно обхватил ее талию руками, мягко прижав к себе, и, уткнувшись лицом в волосы девушки, вдохнул свежий влажный аромат. Она в свою очередь отвернувшись от него вправо, пыталась оттолкнуть от себя, уперев руки ему в плечи, но тщетно. Пусть и мягко, а парень все же прижимал Акимо к себе. Начав периодически слабо постанывать от ненужного волнения, Эдди все пыталась освободиться от объятий, а Шива медленно сошел с головы девушки на шею.
– У тебя очень хороший вкус, – шепотом проговорил он между парой кротких поцелуев, больше похожих на прикосновение рук. – Казекаге... Лучше ты себе не найдешь.
– Что?
– Хех, чудно вы сегодня сосались утром на балконе. Как вас еще Темари-сан не заметила, – проговорил, коснувшись губами плеча Акимо, – палево такое, конечно.
– Ты следил за нами, – возмущенно прошептала Эдди, все еще упираясь руками в плечи Шивы.
– Не совсем так.
– Как иначе?
– Позже дорогая, позже, – улыбающимся голосом, и поцеловал под самую скулу, отчего по спине Эдди пошли мурашки, а руки ненароком резко встали прямо.
– Чего ты дергаешься? – спросил парень, чуть отстранившись и пригнувшись, заглянув Акимо в глаза. – Я же тебе больно не делаю.
– Ты какой субкультуры вообще? По каким принципам ты живешь? Какой религией..?
– Никак не Дзясину поклоняюсь, – насмешливо произнес парень, согнув ноги в коленях и, на этот раз, поцеловав Эдди в место нахождения кадыка, что заставило ее подавленно застонать.
– Ты должен был уехать...
– Я остался. – Парень улыбнулся, снова начав покрывать поцелуями плечи Акимо.
– Кто дал разрешение?
– Никто. Я сам. Для того, чтобы насытиться, мне нужно всего два-три дня. Не больше, – проговорил, улыбнувшись.
– Ты не думаешь о том, что я не чувствую к тебе взаимного?
– Я знаю. Мне все равно.
– Идиот...
На это парень довольно улыбнулся, снова коснувшись плеча девушки губами, что заставило ее тяжело вздохнуть.
– Казекаге-сама хорошо постарался с твоей шеей. – Улыбка не сходила с его лица.
– Что? – уже никак произнесла Эдди. Руки до сих пор твердо упирались в плечи Осско.
– Засос. Явный. Как Темари-сама его еще не заметила?
На это Акимо не ответила.

– Спасибо, – было веселое брошенное им, сопровождаемое последней секундой объятий, и он стремительно исчез, мягко закрыв за собою дверь в комнату Акимо. Девушка, постояв около минуты в одной позе, такой неудобной, сделала расшатанный шаг к кровати и свалилась на нее, свернувшись калачиком. Заснула. Устала. Шея горела. Не больно. Не неприятно. Нейтрально. Сон.

Отредактировано Nika Sand (Воскресенье, 12 декабря, 2010г. 09:50:23)

Глава 52.

"Ревнует. Значит, не доверяет? Или, считает, что я слишком легкомысленна? Но, я ведь знаю, что не такая. Мне не нужны другие отношения, нужен только он. Смысл здесь понятен: я отрицаю все, кроме него. Это странно. Я люблю его уже давно, а с этой потерей памяти кажется, будто я влюбилась дважды, в двух разных людей. Первый, мой Гаара – всегда близок, душой улыбчив, внимателен. Тот Гаара, для той меня, что попала под тяжелую руку, – крайне скрытен, таинственен и недосягаем, но, в то же время, чувствен, хотя не столь смел. Это двоение у меня ни с чем не ассоциируется, но, все же, какое-то странное чувство присутствует. Два разных человека. Понятно, что при моей амнезии он пытался многое скрыть. Теперь же у него нет от меня секретов, касающихся меня тем более. Но, я привыкла к нему. Он тоже, скорее всего". – Эдди чуть ослабила объятие, вздохнув и повернувшись вправо, встретилась с его взглядом. Он смотрел спокойно, чуть отчужденно, с ожиданием во взгляде. Акимо опустила глаза, потом подняла, и ее взгляд ненароком устремился на губы казекаге. Он их покусывал, мягко на вид. Гаара смотрел на девушку и не понимал того, что она видит. При общении с ней у него выработалась привычка, – покусывать губы.
Акимо чуть приподнялась на носочках и поцеловала парня в губы. Легкий, мягкий, короткий, с отрывами, с причмокиванием поцелуй. Взаимный.
Девушка оторвалась от его губ, опустилась (встала полной стопой на пол), чуть отстранилась, и, оставив левую руку на талии парня, правой коснулась своей нижней губы, посмотрев вправо. Под конец поцелуя она начала резко и неприятно неметь, что, в принципе, и заставило Эдди оторваться. Девушка медленно перевела взгляд на казекаге:
– У тебя губа не немеет?
Подумав секунду, парень покачал головой и чуть подтянул к себе Акимо снова, на этот раз приобняв поверх плеч, и, пригнувшись, коснулся ее лба своим, что очень ее удивило. Стало очень забавно. Вроде мило, но весело. Это что-то вроде животного рефлекса. Звери показывают свою симпатию друг к другу взаимными прикосновениями головой, мордой, носами.
Эдди улыбнулась и, чуть повернувшись к парню лицом, положив одну руку на щеку, другую на шею, снова поцеловала, на этот раз как-то по детски, что получилось даже кривовато, но, губы, все же, затронула. После этого Акимо обняла Гаару, прижавшись к нему, и сама себе улыбнулась. Он же стоял в ее объятиях, отвечая примерно тем же, но, в отличие от девушки с невозмутимым выражением лица, хотя, на какой-то миг на нем появилась довольная улыбка, исчезла, оставив на своем месте полностью удовлетворенный добрый взгляд.

Утром Эдди открыла глаза и сначала не поняла, где находится. Темно-бежевый потолок, стены такого же цвета. Не похоже на ее дом. В нем все в белых, голубых и зеленых тонах.
Опустила глаза и наткнулась взглядом сначала на темный шкаф, потом на такой же темный диван. Странно улыбнулась.
"В резиденции".
Повернулась набок. За столом сидел Гаара и что-то писал.
Далее девушка вспомнила, что, когда она собралась идти домой, начался дождь, и Гаара предложил остаться в резиденции. Акимо настолько устала и хотела спать, что отказалась от всех удобств типа одеяла, подушки и тому подобного, и сразу же завалилась на диван. В ту ночь казекаге проявил особую заботу к подруге и пытался все же втереть ей свою накидку в роли покрывала, но девушка наотрез отказывалась. И, когда, наконец, заснула, парень, противореча всем неважным предчувствиям, накрыл ее "мантией". Ближе к утру Эдди все же сбросила ее на пол, проявив свой характер даже во сне, пусть и с опозданием, и парень не решился снова противостоять. Поднял накидку, отряхнул (сколько там за ночь песка намело?), бросил на девушку недовольный взгляд и сел обратно в кресло.
Эдди лежала и смотрела на казекаге. В лучах уже высокого солнца он был просто великолепен. Так красив, нечеловечно. Рыжие волосы искрились под солнечными лучами золотом, даже цветом "последнего вздоха жако". Прямая гордая посадка. Глаза стеклянны, смотрят прямо. Полное бездвижие, за исключением правой руки. Она чуть подрагивает под действием. Ручка танцует по невидимым линиям на бумаге, оставляя за собою след. Акимо просто не могла отвести глаз. Не шевелилась в страхе, что упадет с дивана и прервет.
– Доброе утро, – спокойно сказал Гаара, не поднимая глаз.
– Доброе, – ответила Эдди тихо с ноткой тяги. По-настоящему доброе утро, прекрасное настроение, сопровождаемое приятной ленью и, не забудем, в компании казекаге, такого... любимого.
– Как спалось?
– Неплохо.
– Хорошо, – утвердил парень свое мнение о ее "неплохом сне". – Как ты отнесешься к тому, что через день-два тебе предстоит несложная миссия?
– Прекрасно. – Акимо улыбнулась, позже поняв, что употребила такое непривычное ей слово.
– Вот и отлично. – Положил ручку, отодвинул от себя документ, поднял глаза на собеседницу. – Послезавтра ты и Темари идете в Коноху. Хокаге-сама попросила вас в помощь по проведению каких-то не очень важных экзаменов. Скорее всего, в академии, нежели на звание.
Эдди кивнула, не отпуская улыбки, и, поднявшись с дивана, вскинула руки и потянулась. Гаара на это тоже улыбнулся, ненавязчиво, легко.
– Я пойду? Темари скажу.
– Да.
– Удачи. – Махнула рукой и вышла из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь. Казекаге медленно повернулся в кресле к солнцу и улыбнулся навстречу ему, чуть поморщившись.
"Может, все-таки, когда ты счастлив, стоит улыбаться?"

С выходом из резиденции настроение Эдди не ухудшилось, так же как и улыбка не тронулась, только лишь чуть смягчилась. Поднимая настроение прохожим, девушка направилась в сторону дома Темари.

– Ты знаешь, сколько времени? – сонно спросила блондинка, потирая глаза.
– Ты меня в тот раз тоже разбудила.
– Давай, ты придешь в два и разбудишь меня, ладно?
– Нет. Мы послезавтра идем на миссию.
– Отлично, давай, ты меня послезавтра и разбудишь, нет?
– Нет! Хватит спать!
– Ты так говоришь, будто я вечно сплю.
– Не придирайся. – Эдди повернула подругу к выходу из коридора. – Иди, умывайся, одевайся, и идем гулять. Я мороженого хочу.
– А я спать хочу.
– Закрой рот и иди в ванную. Я жду тебя. – Акимо скинула кеды и пошла в зал. Блондинка направилась в сторону спален, где и была ванная комната.

– А ты чего развалился? – Эдди подошла к спящему на диване Канкуро и ткнула пальцем ему в щеку.
– Э-э-э, – издал странный звук кукольник, поморщившись.
– Просыпа-айся. – Девушка улыбнулась, потрепав парня за щеку, отчего тот стал медленно подниматься с положения лежа. Сел, ссутулился, свесив руки между ног с дивана, поморщился, так и не открыв глаз.
– Пододвинься, – проговорила Акимо и чуть подтолкнула его, что заставило парня отсесть, и девушка опустилась рядом, потрепала Канкуро по голове. – Чего ты кислый такой?
Не поняв, кто говорит, парень разлепил глаза и тупым сонным взглядом посмотрел влево, на голос.
– Ты че здесь делаешь?
– За Темари пришла.
– А меня зачем разбудила?
– Ну, мне же надо где-то сидеть, пока она себя в порядок приводит. – Развела руками, будто больше мест во всем доме не было. Надеялась на состояние кукольника. Как-никак, место было, но, все же, хотелось потормошить куклу.
– Сиди, – проговорил, зевнув, и прислонился к Эдди, положив голову ей на плечо. – Но, могла бы и на кухне посидеть. Или у меня в ногах.
– Что бы ты пнул меня?
– Тоже вариант. – Сонно улыбнувшись, шепнул парень, чуть приподняв голову и посмотрев на Эдди своими, слепо-зрячими поутру, зелеными глазами. Акимо улыбнулась, поджав губы.
Минут десять друзья сидели так на диване, Канкуро изредка тяжело вздыхал, так как заснуть сидя не получалось. Тер глаза.
– А ты чего так рано гуляешь?
– Проснулась, и спать больше не хотелось.
– А, – бессмысленно ответил парень, вновь подняв руку к глазу и зевнув. – А я всегда спать хочу.
– Как Шикамару прям.
– Кто?
– Ну, ты должен помнить. Из Конохи парень, с Темари на отборочном туре "дрался".
– А, этот, который с тенями? Помню.
– Вот. Он ленивый очень, ему либо спать, либо... спать, – закончила Эдди, не подумав о концовке.
– Эх, – проговорил кукольник и улыбнулся, – они с Темари были бы хорошей парой.
– И ты так думаешь? – Посмотрела на друга.
– Ага. Она бы его расшевелила. Кстати, изредка о Наре каком-то говорит, не тот?
– Да. – Улыбнулась шире. – У Шикамару фамилия Нара.
– Во-от. – Поднял указательный палец. – Все сходится.
– Знаешь, а нас ведь в Коноху с ней отправляют.
– Замечательно, – оторвавшись от плеча Акимо, пропел Канкуро, сев ровно и потянувшись, отчего хрустнуло в спине, – сведешь их.
– Я? Как? – Эдди повернулась к кукольнику и с недоумением посмотрела на него.
– Ну, не я же. Как-нибудь. Придумай что-нибудь.
– Мда. Ты ведь не для нее стараешься, так?
– Конечно. Она переедет в Коноху, а мне дом останется.
– А, то есть, ты хочешь ее сбагрить куда-нибудь. Да уж, весело вам тут с Гаарой будет, – будто обидевшись, надула губу.
– Не-е, его я тоже выселю.
– Куда же? – Снова посмотрела на собеседника.
– К тебе. Куда еще?
– А, почему ко мне?
– Ну, вы же там, это...
– Что?
– Ну, его дома ночами не бывает. В резиденции в его кабинете стал реже свет гореть ночью. Хочешь сказать, он не у тебя ночами ошивается?
– Нет.
– Да ладно тебе. – Улыбнулся недоверчиво. – Я ведь все-е знаю.
– Что ты знаешь? – Наклонила голову вправо.
– Хе-хе, много знаю. А, в связи с тем, что он ночами у тебя – получается, что ты не просто так приобрела формы. – Хохотнул, коснувшись рукой живота девушки.
– Идиот! – Положив руку ему на голову, оттолкнула от себя. – Ты думаешь, я беременная? Я в последнее время сладкого много ем, и на миссии меня не отправляют, в течение чего я могла бы сбросить пару килограмм.
– Да ладно тебе, никогда ты от сладкого не поправлялась.
– Ты такой наблюдательный! – прослушав последнее, рявкнула на него и, фыркнув, пошла в сторону спален и ванной комнаты, к Темари.
– Эдди! – Подскочил. – Верю я тебе, верю. Я же пошутил!
– Ха! – раздалось издевательское из коридора в спальни. Канкуро, вяло усевшись на диван, рассмеялся, покачав головой.

– Сильно заметно, что я поправилась?
– Поправилась? – Темари отошла на шаг и осмотрела подругу. – Кто тебе это сказал?
– Канкуро.
– И ты ему поверила? Он в жизни девушке не скажет, что она поправилась. Он пошутил.
– Юморист, – буркнула Эдди, отвернувшись.
– Он даже мне никогда не говорил, что я там, плохо выгляжу, например, или поправилась.
– Ну, тебя то он боится. Ты ему шею своим веером свернешь.
– Мне запрещено использовать Луны в Суне против своих. – Улыбнулась. – Если бы он мне сказал это, я бы предпочла больше остаться на свободе, чем покалечить его веером. По-другому ведь я не могу.
– Ты себя недооцениваешь.
– Ошибаешься. – Снова улыбнулась. – Я, как бы, слабая. Вся моя сила в характере и в веере.
– Это не минус. – Акимо ответила подруге взаимностью. – У Нары будет повод тебя защищать.
– Почему снова он?
– Хе-хе, узнаешь. Ты ведь помнишь, мы в Коноху послезавтра...?
– Помню, но, связи не вижу.
– Все так говорят. – Хитро улыбнулась.
– Э-эй, – протянула, и хотела, было, еще что-то сказать, но Эдди ее перебила:
– Смотри, мороженная лавка открывается. Пойдем скорее, а то очередь набежит. – И, схватив подругу за руку, потащила к лавке.

Весь день прошел в мороженом, в прогулках по деревне, без приключений, за исключением шести часов вечера.
Акимо и Собакуно спокойно шли по улице, смеясь, разговаривая и поедая мороженое, как вдруг к ним подбегает шиноби.
– Акимо Эдди, вам письмо из деревни Скрытого Водопада. – И протягивает девушке конверт, затем скрывается. Акимо, постояв секунду в ступоре, повторяя себе "Скрытый Водопад", все же ожила и, вскрыв конверт, достала его содержимое. Лист бумаги, аккуратно сложенный вдвое, и фотография, приложенная к письму лицевой стороной. Не посмотрев на нее и опустив снимок в руке, принялась читать "послание".

"Адресов­ано Акимо Эдди.
Я прибыл в деревню. Через пару часов казнь. Мне дали время, чтобы прогуляться, попрощаться со всеми. Странно, да? Они так добры ко мне."

С этим глаза девушки защипало. Она поджала губы и продолжила читать.

"Я никуда не пошел. Мне хватает вчерашнего вечера. Последние две недели для меня были самыми счастливыми, да. И, не поверишь, я пишу это и улыбаюсь. Мне хорошо. Конечно, я не могу знать точно, читаешь ты это, или нет. Сделаю вид, что говорю с тобой. Может, ты меня ненавидишь за все, что я себе позволил. За то, что скрывал, и не объяснил сначала, что к чему. Мне не стыдно. И не жалко. Ничуть. Я с самого начала знал, что ты меня всерьез не воспримешь, и был рад этому. Тогда мне еще не пришло то письмо, но я знал, что меня ждет. Я не хотел, чтобы ты привыкла ко мне, как бы странно это ни было. И, как я и ожидал, все пошло по моему плану."

Эдди чуть улыбнулась. Было больно, горько.

"Осталось ровно полтора часа. И с каждой минутой я все счастливее. Попробуй ответить себе, почему? Я уже ответил на этот вопрос. Забавно, не правда ли?
Я не жалею, что не могу быть сейчас рядом с тобой. Ты любишь другого, и я рад за тебя. Поистине. Я искренне хочу, чтобы вы были счастливы. Это мое посмертное желание. Обеспечь себе и ему счастье. Как тебе такая просьба? Я думаю, ты ее сможешь осуществить. Верю.
Я люблю тебя. И мне пора. Нужно еще маму успокоить. (Она ведь тоже является носителем, но, не так опасна, как я, однако).
P.S. К письму я фото приложил. Такая же осталась у меня. Прости, что без разрешения.
Осско Шива.
Дата окончания письма: 15:02. 09.12"

– Темари, сколько времени? – дрожа в голос, произнесла Эдди.
– Сейчас? Шесть-двадцать три.
По щеке Акимо скатилась крупная слеза.
"Два часа. Прошло два часа".
– Эдди? – Темари чуть повернула Акимо к себе. – В чем дело? Что в письме?
Но та не ответила. Она смотрела на подругу слепо, по щекам катились слезы. Не дождавшись ответа, блондинка подошла и обняла Эдди:
– Не плачь.
– Ты не знаешь, – сипло произнесла Акимо, обхватив Темари поверх плеч и уткнувшись ей в плечо лбом.
"Фотография" – с этим девушка подняла глаза, посмотрела на снимок, и с ним стало еще больнее. На фото была она. Такая светлая фотография, Эдди на ней улыбается в свете солнца, голова чуть повернута, подбородок достаточно высоко, глаза чуть прищурены от настоящей, счастливой улыбки. Когда это было? Возможно, во время первого этапа на джонина. А, может, просто, когда она проходила по улице с Темари и Канкуро, или когда сидела с подругой в кафешке. В жизни Эдди много моментов, когда она улыбалась, и не редкость, что днем.
Опустив руку с фотографией, Эдди снова уткнулась лицом в плечо подруги, в то время, как она поглаживала спину Акимо, пытаясь успокоить.
"Слишком больно. Ты прав, ты не виноват, и сожалеть тебе не о чем. Фото я сохраню. Для тебя".

Отредактировано Nika Sand (Воскресенье, 12 декабря, 2010г. 10:10:38)

Глава 54.

– Я не буду задавать вам вопросов, – широко улыбаясь, проговорила Темари. – Эдди, я тебя жду внизу. – Блондинка подмигнула подруге и, выйдя, закрыла дверь. Гаара медленно перевел взгляд на Акимо. Та стояла и слепо смотрела вперед. На щеках до сих пор красовался яркий румянец.
– Пойду я, – проговорила, дрожа в голос, повернулась к парню. – Неудобно получилось, да?
На это казекаге не ответил, глаз не опустил, смотрел на девушку. Она кивнула и медленно побрела из кабинета, оставив каге смотреть ей в спину.

– Буду умнее. – Темари улыбнулась, – опущу вопрос, как это было. Давно вы так?
– Не столько. – Эдди опустила глаза.
– Да ладно.
– Вот надо было тебе. – Акимо вздохнула, обиженно выпятив губу.
– На то я и есть у вас. – С этим приобняла в шаге за плечо.
– Да уж, – чуть покраснев, ответила девушка, улыбнувшись подруге. – Только Канкуро не говори.
– Почему?
– По кочану. Он, если узнает, будет Гаару доставать.
– Ой, ничего с твоим Гаарой не станет.
– Я больше за Канкуро беспокоюсь. – Посмотрела на блондинку, улыбнувшись шире.
– А. – Махнула рукой. – С этим они уже сами разберутся.
Улыбка скользнула с лица Эдди, заменилась осуждающим взглядом и недовольно поджатыми губами.
– Ладно, ладно, молчу, – проговорила блондинка. – О, смотри, а вот и братец. – Указала вперед. – Как дела?
– Лучше не бывает, – ответил, вздохнув. – Какой-то урод спер мой кошель, лежащий на столе на балконе.
– Хех, это я была, – прикрыв глаза, широко улыбнулась Темари. – Я у тебя пару сотен одолжу в Коноху.
– У меня там всего-то, – возмутился кукольник, еле сдерживаясь от матов.
– Я отдам, как вернемся.
– А на что я жить буду?
– Не знаю. Как-нибудь. У Гаары попросишь.
– Думаешь, он даст мне денег?!
– Надеюсь. – Улыбнулась шире. – Ты же к нему идешь, вот и попросишь. Заодно узнаешь, как у него утро прошло.
Эдди поморщилась, что очень насмешило блондинку:
– Ну, мы пойдем, – проговорила, смеясь. – Нам собираться нужно.
– Успехов, – буркнул кукольник и медленно побрел в сторону резиденции.
– Молоде-ец. – Наиграно широко улыбнулась подруге Эдди, когда Канкуро скрылся в здании. – Ничего не скажешь.
На это блондинка ответила Акимо взаимностью, такой же наигранной улыбкой, хотя, в ней присутствовало немного правды.

– Ну? Встречаемся у выхода из деревни через час?
– Угу, – ответила Эдди и зашла в дом. Темари пошла в сторону своего.

– Как у тебя утро прошло?
Гаара медленно обернулся, не изменив завсегдашнего выражения лица, – такого невозмутимого, спокойного.
– Как всегда. А что?
– Не знаю, Темари предложила спросить. Точно все нормально?
– Да, – ответил, повернувшись вперед и опустив глаза на подоконник. – А с чего ты... беспокоишься? – подумав секунду, продолжил.
– Ну, Темари не каждый день говорит спросить о твоем утре.
– И ты ее решил послушать?
– Не бесись. Что у тебя случилось?
– Ничего. Все в порядке.
– Ну, ты не каждый день...
– Ты не каждый день спрашиваешь о моем состоянии.
– Тебе сложно нормально ответить? Че ты как баба себя ведешь?
– Заткнись и проваливай, – раздраженно проговорил Гаара, сжав руки в кулаки.
– Ладно, забей. Я не за этим пришел. Ты мне денег не одолжишь?
С этим казекаге медленно обернулся и посмотрел на брата.

Эдди вышла в зал из спальни. Кинула сумку ко входной двери. Сунула руку в карман и, достав фотографию, медленно села на диван, поджав ноги под себя. Упершись в подлокотник локтем (какая точность!), коснулась тыльной стороной ладони лба и посмотрела на фото. На душе темно, но, отчего-то есть чувство, что так и надо было.
"Жалко, что Гаара выкинул записку. Ну, кто просил? Он даже не подумал, что мне она может понадобиться. Хотя... Что я хочу? Я просто перечитала бы ее и снова бы заревела? Не выход. А, не слишком ли я раскисла? Вот. Какая? – Помахала снимком. – Веселая. Улыбчивая. Светлая. Даже, счастливая как-то. Красивая? Что он нашел во мне? "Ты очень красивая" как помню, сказал на первом этапе. Неужели, настолько? – Чуть прищурившись, всмотрелась в черты лица на фотографии. – А Гаара? Ему приятно, когда я рядом? Кажется, уже нет. "Замерзла". Глупая отмазка. Почему нельзя сказать сразу, что тягостно рядом? Чего он боится? Да уж. – Вздохнув. – Вопросы – они такие, вопросы. Не на все я могу ответить. Но, кто может? Он? А, скажет ли он правду? Снова вопросы. – С этим, вздохнув, подняла глаза на настенные часы. – Пора, что ли. Ладно" – поднялась с дивана, прошла в коридор, подняла сумку, сунула в ее карман фото и, закрыв дверь, направилась на выход из деревни.
– Все? Уходишь? – услышала позади. Обернулась. Канкуро. Руки в карманы.
– Да.
– Пойдем, провожу, что ли. Темари, вроде, уже там.
– Угу. – Повернулась, и уже вместе медленно поплелись к вратам.
– А, что было сегодня утром?
– В смысле?
– Помнишь, Темари сказала спросить у Гаары, как оно у него прошло? Он беситься начал.
– Не знаю.
– Я не верю тебе. – Улыбнулся. – Но, мне кажется, ты и не скажешь.
– Правильно кажется. – Улыбнулась в ответ.
– Значит, все же, что-то было. Тебе же хуже. У меня в последнее время фантазия взыграла, однако. За ассоциации не бить!
Эдди рассмеялась. Уж, кто-кто, а он может придумать бреда, а потом еще и гордиться собой.
– Гаара, кстати, не собирался провожать?
– Да нет, вроде. Мы же, в конце концов, ненадолго в Коноху.
– Ну, ты, может быть. А, вот, Темари... – Мечтательно закатил глаза.
– Тоже мне, брат. – Обиженно надула губу за подругу Акимо.
– Ей же счастья желаю, – проговорил без энтузиазма.
– Скорее, себе.
– Ну, не столько я и счастлив буду. Кто мне готовить будет?
– Эгоист. О себе только думаешь.
– Эй, а как же мои пожелания? Я хочу, чтобы она была счастлива. И вы с Гаарой.
– А чего это ты нас объединил?
На это не ответил, улыбнулся шире. Эдди, было, замахнулась, не упуская своей улыбки, но тот отскочил:
– Я же сказал. Давай, за ассоциации без рук?
– Ну, подай удовольствия в последний день!
– Нет!
Рассмеялись.

Казекаге стоял на крыше резиденции и смотрел на медленно исчезающие силуэты Канкуро и Акимо между домами. Потерял из виду, повернулся вперед. Сунул руку под накидку, достал из внутреннего кармана свернутую бумажку. Одной рукой развернул, пробежался глазами по строкам.
" "Я люблю тебя. И мне пора. Нужно еще маму успокоить. (Она ведь тоже...) ..." " – не дочитав, прищурился, поморщился, руки сжались в кулаки. Правая беспорядочно смяла записку.
"Сказал – сделаю" – с этим он развернулся и, дойдя до двери в здание, бросил "бумажку" в мусорное ведро.

– Почему так долго?
– Нормально, – ответила Акимо.
– Ладно. Ты спросил, как у Гаары дела? – улыбнулась блондинка.
– Да. Но он не ответил. Психанул. А че было то?
– Хе-хе. – Посмотрела на подругу. – Я обещала Эдди не говорить тебе.
– Ну, так не честно. – Улыбнулся. – Я один не в теме.
– Бывает. – Улыбнулась блондинка. – Ну, братец, мы уходим.
– Удачи, – проговорил, и спрятал руку за спиной, – возвращайтесь.
– Уж я-то вернусь. – Улыбнулась ему в ответ, кивнув. – Можешь не надеяться, я на вас дом не оставлю.
– Откуда?
– У меня есть доносчик. – Кивнула на подругу. Парень перевел на Акимо взгляд.
– Извини, я случайно проболталась.
– Это ничего. – Улыбнулся. – Если у нее будет, ради чего в Конохе оставаться, она из-за меня не вернется.
– Я все слышу, – крикнула издалека Темари, уже успевшая отойти на пару метров. – Эдди, давай быстрее. А то мы не успеем хотя бы до леса дойти до заката.
– Ладно. – Акимо улыбнулась кукольнику. – Целоваться не будем.
Парень засмеялся, вспомнив, как употребил подобное выражение, провожая девушку из больницы.
– Оставь ее там. – Улыбнулся, развернувшись, и направился в деревню. Эдди, ответив взаимность, пусть уже себе, развернулась и побежала за подругой.
– Ну, что? Поцеловались на прощание?
– Не стали. – Акимо широко улыбнулась, на что блондинка ответила ей взаимностью.

Мило болтая, смеясь, с парой остановок девушки дошли до границы страны Огня. Как всегда, белая полоса на земле. Как не стерлась?
За этой меткой прежний, такой привычный зеленый лес был золотым. Осень. Эдди вспомнила, как гуляла по Конохе с Наруто и Шикамару. С ними было лучше. Узумаки украшал эту красоту своей неповторимой улыбкой. Нара же успокаивал, с ним было приятно посмотреть в небо, чувствуя под головой рыжую листву.
– Ностальгия, – улыбнувшись, прошептала Акимо.
– Никогда не была в осенней Конохе, – озираясь вокруг, проговорила Темари, – говорят, красиво.
– Не то слово, – восхищенно произнесла Эдди, прикрыв глаза. Снова вспомнила ощущение листвы под головой. Хотелось прыгнуть вбок, к деревьям. Сейчас там были огромные снопы из листьев.
"Нет, приберегу ощущения для Узумаки и Нары".

Два с половиной дня. Для медленной, прогулочной ходьбы это достаточно короткое время. Перешли врата, посмотрели вправо. Как всегда под навесом Изума и... Где Котетсу?
– Эдди? – первый облокотился на столешницу, прищурившись. Второй внезапно вынырнул из под стола.
– Привет. – Улыбнулась девушка, медленно подойдя к ним.
– Ты очень изменилась. – Изума попытался убрать челку с глаза, чтобы точно рассмотреть собеседницу. – Очень.
– Разве?
– Да. – Котетсу улыбнулся. – А, вы.., – обратившись к блондинке.
– Собакуно Темари.
– Вы сестра казекаге? Приятно познакомиться. – Протянул руку, явно опешив.
– Взаимно. – Улыбнулась, ответив рукопожатием. – Ко мне можно на "ты".
– Как скажешь. – Улыбнулся, перевел взгляд на Эдди. – Вы к нам для Академических экзаменов?
– Да, – ответила Акимо. – Казекаге-сама сказал, что Цунаде-сама просила нас в помощь.
– Да. Мы не ожидали увидеть вас так скоро. Хокаге-сама нас, видимо, позже оповестила. Вам лучше скорее к ней пойти. Она, вроде, сегодня собиралась пораньше уходить.
– Хорошо. – Эдди улыбнулась. – Уже бежим.
– Удачи. – Махнул рукой Изума.

– Милые, да? – Акимо улыбнулась солнцу, прикрыв глаза.
– Вратари? Возможно, – ответила подруге взаимностью. Дальше, без лишних слов направились в резиденцию хокаге. Пришли. Постучались. После растянутого "в-войдите", повернули ручку. Последовали "совету" хозяйки сбежавшего состояния. Как всегда: Цунаде полулежа на столе, руки в разные стороны. Часто моргает глазами, пытаясь ресницами достать до бутылки саке.
– Цунаде-сама. – Эдди улыбается. Ей привычна подобная обстановка, в отличие от Темари. Она в капле.
– Уа? – издает странный звук хокаге и чуть приподнимает голову, ищет перед собой источник звука. – Кто меня зовет?!
– Цунаде-сама, – повторила Акимо, начав срываться на смех.
– А, Эдди. Прибыла, значит. А где Суновская девочка?
– А? – откровенно удивилась девушка. – Вот. – Указала на подругу.
– Подожди. – Подняв руку и сжав двумя пальцами низ бутылки, усердно отодвинула ее в сторону. – Теперь вижу.
– Цунаде-сама, соберитесь, пожалуйста, – замявшись и потерев руки, проговорила Акимо.
– И это мне говорят подопечные казекаге. Ладно. – Резко откинулась на спинку своего кресла, чуть не опрокинув бутылку саке. – Итак, приступим к делу. – Под конец фразы громко икнула. – Вот, доку-умент. – Отрешенно проговорила она, слабо стукнув кулаком по плоской части грудной клетки. Понятно: у нее изжога.
Эдди подошла и взяла лист. Ничем не примечательный документ, исписанный нормальным, ровным, даже красивым почерком.
– Шикамару писал, – зачем-то произнесла Цунаде, зевнув.
"Шикамару? Растет" – улыбнулась Акимо, вспомнив когда-то неразборчивый кривой почерк, и подняла глаза к заглавию документа, но тут ее взгляд устремился в самый-самый уголок листа. Там криво была нарисована карикатура на Шизуне. К рисунку вела кривая стрелочка, у ее начала было дважды написано "бака". От бумаги разило саке, отчего стало понятно, что за столом была настоящая битва за работоспособность хокаге.
– Ну, все, уходите, мне нужно работать, – проведя по лицу рукой, простонала Цунаде.
– Поспешим отсюда. – Эдди улыбнулась, повернувшись к подруге, и сунув ей под нос бумагу, на дегустацию. Блондинка, поморщившись, отвернулась, сразу же зажав нос руками. Акимо рассмеялась и, бросив хокаге прощальное "до свидания", вытолкнула подругу из кабинета, при этом размахивая документом, чтобы запах выветрился.
Только дверь за ними закрылась, как из кабинета раздалось торжественное "аее", и громкий звон разбившегося стекла, сопровождаемый криком ужаса и огорчения, и стремительно плывущего и нарастающего запаха спиртного.

Отредактировано Nika Sand (Воскресенье, 12 декабря, 2010г. 10:18:45)

Глава 56.

Ранее утро.
– Наруто, а где Саске? – спросила Акимо, медленно потягивая сок из трубочки.
– Он покинул деревню спустя полгода после начала твоей комы.
– В смысле?
– Он ушел к Орочимару.
– К змеиному санину? Что он забыл у него?
– Тот обещал Саске силу. А сила нужна ему, чтобы справиться с братом.
– Итачи, – тише произнесла девушка, устремив свой взгляд вперед. – Да уж. Додумался. А, Сакура? Пережила?
– Ну, ты же видела ее. У нее все отлично, она быстро оправилась после его ухода. Как и я, и все остальные. Были, конечно, проблемы, но они решились быстро и почти без утрат.
– Все живы, то есть?
– Да, абсолютно. Были ранены, но живы.
– Хорошо, – как-то расслабленно вздохнула Эдди. За три года жизни в Конохе она успела со всеми подружиться, найти общий язык, и не волноваться просто не могла. – Его даже дружба не смогла остановить. "Похоже, он и, правда, Наруто другом не считал".
– Да, – опустил глаза. – Вместо него к нам пришел Сай.
– И смог заменить?
– Ну, мы к нему уже привыкли с Сакурой. Хотя, это Сакура к нему привыкла.
– А ты?
– Он гей.
– Что? – Улыбнулась. – С чего ты решил?
– Да он только и смотрит, есть ли у меня...
– Наруто! Замолчи! – Эдди выпустила из рук коробочку сока и зажала руками уши.
– Извини. – Улыбнулся неловко, чуть покраснев. Тут к ним спешно подходит шиноби с округлыми черными глазами.
– Наруто, Цунаде-сама попросила тебя зайти к ней. Срочно.
– Ямато-сенсей, но, я...
– Мне кажется, ее этот ответ не устроит.
Узумаки повернулся к девушке.
– Иди, – улыбнулась. Парень огорченно улыбнулся в ответ и, развернувшись, побежал за уже угнавшим далеко шиноби.
– Да уж. – Акимо выпятила губу и, посидев еще так, смотря в след удаляющемуся блондину, пару минут, встала со скамейки и пошла дальше, позже в парк. Шла минут пять и, собралась, было, уже идти обратно, как на застеленном листвой холмике заметила парня – брюнета в черной кофте-топе, в черных брюках. Парень сидел с небольшой книжкой на коленях и карандашом в руке и над чем-то размышлял. Рядом с ним лежал альбом. Акимо медленно направилась к парню.
– Привет, – поздоровалась, остановившись в метре от шиноби. – Ты – Сай?
Он поднял свои черные глаза на девушку. На лице абсолютно не было эмоций, а зрачки были глубокие, пустые. Будто смотришь в колодец. По спине Акимо пробежали мурашки.
– Привет, да, – сухо ответил он, чуть кивнув, и явная притворная улыбка расползлась по его лицу.
– Я – Эдди, – подошла и протянула руку. Парень, подумав, ответил рукопожатием.
– Приятно познакомиться, – ответил Сай.
– Взаимно. У тебя что-то случилось?
– Нет.
– Могу я присесть? – спустя минуту молчания, спросила девушка.
– Конечно. – Кивнул, подняв глаза.
– Ты рисуешь? – Взяла альбом. – Можно посмотреть?
– Смотри.
Эдди медленно открыла альбом, и первым рисунком ей предстал пейзаж. Небольшой аккуратный мостик, под ним небольшой ручей, извивающийся змеей. На фоне деревья, видно – сакура. В воздухе лепестки. Бледные размытые цвета розовых, зеленых и желто-коричневых оттенков. Эдди улыбнулась.
– Очень красиво. Никогда не видела подобного.
– Спасибо, – скромно ответил Сай. Акимо перелистнула страницу. Небо. Вид снизу. Голубое, у нижнего края листа чуть отдает розоватым, у верхнего – зеленоватым. Перистые облака прорисованы до мельчайших деталей, каждое их перо, как показалось, шевелится, создавая некую иллюзию. Эдди вздохнула, посмотрев на парня. Он в ответ смотрел на нее чуть из подо лба.
– Это невероятно. У тебя талант, большой.
– Да, спасибо.
Качнув головой и посмотрев на рисунок еще около половины минуты, перелистнула страницу и ее глаза округлились. Время суток показывается алыми красками. Черный холм, черное дерево на холме, и черной тенью висящий в петле человек.
– Восхитительно. – У Акимо от изумления округлились глаза, она покачала головой. – Слов нет.
– Суицид. – Сай чуть подсел к девушке. – У меня было плохое настроение, когда я гулял в поисках образа. Выйдя к небольшому холму, хотел запечатлеть закат и увидел это.
– Это прекрасно. Никогда так не восхищалась смертью человека.
– После того, как я это нарисовал, – провел рукой по листу, – я показал знакомому. Он мне рассказал, что этот человек – повесившийся – тоже был художником и пошел на суицид из-за одной непризнанной человеком работы.
– Кто-то не оценил его работу, – пояснила для себя девушка и перевела взгляд на парня. – Ты видел то произведение?
– Да. Оно было великолепно. Во много раз лучше любого другого, увиденного мною. Но, его сожгли.
Парень сделал небольшую паузу.
– Он нарисовал похожее. – Указал на свой рисунок. – Только там было два человека. Еще девушка. Она плакала. Картина была в полном цвете и времени другого. То было утром. И рисовал он себя, повесившимся.
– И сожгли...
– Потому что художникам запрещено писать свое будущее, – закончил парень, посмотрев на Эдди. – Говорят, люди творят страх собственными мыслями, а затем приступают творить руками.
– Звучит страшно, но интересно.
– Именно. – Посмотрел вперед. Подумав пару минут, Эдди перелистнула дальше и улыбнулась, увидев портрет.
– Сакура, – произнесла Акимо, не отпуская улыбки.
– Ты знаешь ее? – Брови парня поднялись.
– Да, мы хорошие подруги.
– Ясно. – Снова притворно улыбнулся.
– Замечательная работа. – Улыбнулась, рассматривая потрет. – Как фото.
– Да. Спасибо.
Перелистнула. Наруто. Снова улыбнулась.
– И его знаю.
– Ну, здесь я уже не сомневался.
– Не умничай.
– Это все. – С этим парень опустил глаза. Акимо положила альбом на землю:
– У тебя талант. Никогда не бросай рисовать.
– Угу. – Притворно улыбнулся.

Молчание длилось минут пять, и тут Эдди вспомнились слова Наруто.
– Сай.
– М?
– Вот, скажи мне. Чем отличаются Наруто и Сакура?
– Ты думаешь, я – гей?
– Не-ет. – Неловко улыбнулась, помахав рукой.
– Но, ты так думаешь.
– Я никак не думаю. – Опустила глаза. – Наруто сказал.
– Угу. – Притворно улыбнулся. – Он так думает.
– Но, на то, наверное, есть причины?
– Возможно. – Перевел взгляд, отчего показалось, что его улыбка сменилась настоящей. – Я би.
– А, ну, это все объясняет. – Эдди улыбнулась, подтянув ноги. – И, кто же все-таки больше? Сакура или Наруто?
– Ино. – Рассмеялся парень, отвернувшись.
– Нравится? – без удивления спросила Акимо.
– Не знаю, я с ней не общался практически.
– Попробуй.
– Стоит?
– Ну, если она забыла о Саске – думаю, стоит. – Улыбнулась.
– Ясно. А, Саске, смотрю, был здесь звездой, да?
– Возможно. – Эдди косо посмотрела на парня. – За ним все девчонки таскались.
– Ты тоже?
– Нет. – Эдди, поморщившись, покачала головой. – Я все удивлялась, как я этот вирус не подхватила.
– Вирус-Саске. – Улыбнулся. – Классно звучит.
Эдди рассмеялась.
– Знаешь, – начала, медленно успокаиваясь, – ты неплохой, оказывается. Когда я тебя только увидела, здесь сидящим, думала, что ты не такой.
– Ну, первое впечатление обманчиво. – Притворно улыбнулся.
– Да-а, – протянула Акимо, чуть повернувшись к парню, – только не пойму, ты пытаешься произвести впечатление, улыбаясь ложно?
– Чтобы завоевать доверие человека, нужно, прежде всего, ему улыбнуться, – проговорил парень, посмотрев в небо. – Ты меня быстро раскусила.
– Да уж. – Снова улыбнулась. – Я ведь сама к тебе подошла и решила познакомиться первая. Можно улыбаться откровенно.
– У меня не получается.
– То есть?
– Я вырос в спецотряде под названием "Корень". Из меня выкачали все. Я не знаю, чему веселиться, даже по поводу. Это, конечно, может быть и весело, но я не улыбнусь. Мне это не нужно, меня так воспитали. Таков уж.
– Так сложно. Зачем было лишать человека всех внутренних чувств?
– Чтобы он действовал без сожаления, чтобы не тратил силы на такие глупости, как чувства.
– Ну, может, ты и прав, с какой-то стороны – чувства – глупости, но не все. Иногда приятно осознавать, что у человека, который тебе небезразличен, есть к тебе положительные чувства.
– Прошу, не говори мне об этом.
– Хорошо, прости.
Сай отвернулся и посмотрел на обложку своей книжки. Рука дрогнула, но парень тут же повернулся вперед.
– В книге тоже твои рисунки? – спросила Эдди, посмотрев через плечо Саю. – Можно я посмотрю?
– Не стоит.
– Почему?
Парень промолчал, подняв на Эдди свои глубокие глаза.
– Я не хочу тебе надоедать, – проговорила девушка, опустив глаза. – Просто, скажи, почему не стоит? Там что-то, что лучше не смотреть конкретно мне?
– Не совсем. – С этим парень повернулся и взял книжку. – Смотри. – Протянул ее девушке, снова отвернувшись. Эдди, минуту посмотрев на парня, опустила глаза на "мини-альбом". Открыла справа налево. На белой странице книжки был нарисован парень. Рисовка была "чиби", что немного улыбнуло Акимо. На первой странице паренек, повернутый лицом влево. На второй странице, лицом к первому персонажу, шиноби звука, как показывал протектор на лбу. Было видно, что они какое-то время были в бою, так как на земле между ними лежали кунаи, сюрикены и поломанная катана. Эдди перелистнула страницу. На второй тот же парень, но уже в костюме своего врага, уже побежденного, с его оружием. На странице рядом, лицом к нему – новый враг, в другом костюме. И снова между ними кунаи, сюрикены. Следующая страница – снова парень, но уже в костюме предыдущего врага и с его оружием. Снова с новым противником. И так до середины тетради. Две средние страницы – левая и правая – пустые. Случайно задев левую, Акимо увидела, что с той половины тетради тоже что-то нарисовано. Закрыла "альбом", перевернула и открыла слева направо. Первая страница – Сай. На следующей, к нему лицом – тот же первый из врагов, в чьих одеяниях был изображен тот парень. Последующие страницы с Саем были очень похожи с другим парнем, за исключением Художника. Он, как персонаж – единственное, что было новым в рисунках. И вот, снова половина тетради. Пустая.
– Сай, это, ведь, ты? – Указала на паренька на страницах слева направо.
– Я.
– А второй?
– Мой брат.
– У тебя есть брат?
– Был. Он умер. Заболел и умер.
– Прости. – Эдди медленно закрыла книжку и чуть пододвинулась к парню, протянув ему "вещь". – Прости, знала бы – не спрашивала. Мне очень жаль.
– Ничего. – Притворно улыбнулся, взяв из рук девушки "альбом" и одним движением раскрыл посередине. – Я не успел дорисовать последние две страницы. Я хотел эту книжку ему подарить. Но, не успел.
– А, что ты хотел здесь нарисовать? – Указала на середину.
– Не помню. – Захлопнул. – Старался, но не вспомнил.
– Может, ты хотел нарисовать вас вместе?
– Не знаю. Может, даже, как соперников. Не помню.
– И, ты оставишь так?
– Да. – Поднял глаза. – Это пробуждает во мне чувства. Единственное, что. Так я хоть чуть-чуть понимаю, чем он был для меня. Не родным, да.
– Не родным?
– Угу. Мы с ним росли вместе. Он был меня старше, и часто помогал, пока я не перестал нуждаться в его помощи. Потом нас разделили в разные команды. И, находясь на важной миссии, я узнал, что он умер. Было жалко, но с тем жалость вся ушла. Так надо было, значит.
"Я также думала, вспоминая про Шиву".
– Он умер, но, несмотря на то, что он был дорог мне, я не собираюсь идти за ним. Он бы не хотел. – Улыбнулся, как-то искренне, перелистнув на страницу назад, на "брата".
– Я тебя понимаю. – Акимо слабо ободряюще улыбнулась Саю. – Недавно умер парень из Водопада, которого я "обучала". Его казнили, точнее. Так нужно было, но, жалость вырезала из меня лучшие чувства, которые я могла в тот день прочувствовать, то время из моей жизни, за которое я бы много чего успела. Но, я не особо жалею, что мне пришлось пострадать. И, я не любила его, было до невозможности жалко. Ведь, он "ушел" не по справедливости, и не по собственной прихоти.
– Он любил тебя, да?
– Ты тоже обладаешь Хаикан-но-дзютсу? – Акимо недоверчиво посмотрела на парня.
– Хех, нет, я даже не знаю, что это. Но, я полагаю, оказался прав?
– Да. И он понимал, что я не чувствую взаимного. И не пытался добиться.
– Мм... Из этого выходит, что отбить стоило?
– В смысле?
– Было, у кого отбить тебя?
Эдди покраснела. "Он меня насквозь видит!"
– Ну, не столько.
– Было.
– Да, было.
– Ну, какой же я все-таки молодец. – С этим посмотрел вперед, чуть улыбнувшись.
– Да уж. – Акимо улыбнулась в ответ, и румянец стал сходить с щек.
– Может, пойдем отсюда? Холодает.
– Пойдем. – Только сейчас девушка заметила, что и, правда, подул ветер. Медленно поднялись, и, болтая ни о чем, побрели из парка.

Медленно шли по улицам деревни. Здесь ветер дул меньше, что было лучше.
Тут где-то позади раздался голос Наруто, и Эдди и Сай обернулись. Внезапно на Акимо кто-то налетает спереди, и девушка, не устояв от столкновения, начинает размахивать руками, пытаясь сохранить равновесие. Сбивший хватает ее за руку, пытаясь удержать, стоя с разбега на одной ноге и, не устояв, падает вместе с ней на землю. Эдди медленно открывает глаза и сперва понимает, что больно ударилась локтями о землю, и только потом понимает, что на нее что-то давит. Проморгалась и поняла, что сбивший лежит на ней, верхней частью тела чуть левее, уткнувшись лбом в асфальт. Отчего-то весь дрожит. Видно, что это парень – по прическе, по угольным чертам лица, по кистям рук. Акимо вновь почувствовала боль в локтях и чуть застонала, поняв, что дышать стало значительно тяжелее. Сбивший ее медленно поднял глаза. Растерянное выражение лица, вечно движущийся кадык, капелька пота скатилась по виску. Взгляд испуганный. Разноцветные глаза – один ярко синий, другой – серо-зеленый.
– Извините, – проговорил парень, дрожа в голос, и чуть приподнялся, уже больше сев на колени. – Я не хотел. Извините.
– Все в порядке, – притворно улыбнулась Эдди, пытаясь заглушить боль в локтях собственными мыслями.
– Вы не ушиблись? – С этим молодой человек стремительно подскочил и, оббежав уже сидящую девушку, аккуратно подхватил под руки и потянул вверх. Эдди быстро поднялась на ноги, и тут подошел Узумаки.
– В чем дело? – С этим он осмотрел Эдди и, подойдя к ней, приподнял руку, посмотрев на ее локоть. – Вот, блин. Тут кровь.
– Господи, простите меня. – Разноглазый сложил руки вместе и прикрыл глаза, чуть преклонившись. – Мне так неудобно. Я не хотел вас сбивать. Так получилось. Простите...
– Все в порядке, – прервала его Акимо, улыбнувшись и махнув рукой. – Я сама виновата. Нужно смотреть, куда иду.
И только сейчас девушка заметила, что сбивший ее был в форме АНБУ. Осмотрела. Высокий парень, лет так семнадцати-восемнад­­цати. Средней длины светлые, почти белые волосы, в паре тройки сантиметров выше плеча. Челка длинная, ее часть зачесана вверх и неаккуратно скреплена парой плоских заколок, другая часть уходит за ухо. На поясе висит маска в форме морды буйвола: один большой красный треугольник покрывает маску вокруг правого отверстия для глаза, второй, маленький, касается его (отверстия) уголком, и мелкие выступы в верхней части маски – рога. За спиной висит Ниндзя-то. Чехольницы перчаток торчат из кармана брюк, чуть свисая с бедра. Руки парня по локоть перебинтованы.
– Киота? – Сай прищурился.
– Мы знакомы? – отозвался АНБУшник, не отводя глаз от Эдди, будто боялся, что она набросится.
– Я – Сай, ты меня должен помнить.
– Сай, – повторил парень, все же переведя взгляд на собеседника. – Да, помню. – Чуть улыбнулся, но, глянув на Акимо, "стер" улыбку со своего лица. Тут сосредоточенная мина сменилась неким сожалением, разноглазый чуть "сжался", сделал шаг к девушке:
– С вами точно все в порядке?
– Да, – ответила она, чуть улыбнувшись.
– Может, я для вас что-то могу сделать?
– Ты уже сделал достаточно, – зло покосился на того Наруто, взяв Эдди за руку подальше от ее локтя.
– Не груби, – прошептала ему Акимо и снова повернулась к АНБУшнику, который от слов Узумаки еще больше "сжался".
– Я сама справлюсь, спасибо за предложение.
– Мне, правда, очень жаль. – Парень поднял на девушку глаза, выпрямившись.
– Ничего, все в порядке. – Снова улыбнулась она и кивнула.
– Вам нужно в больницу, – проговорил сбивший, глянув на локоть Эдди, с которого нечасто капала кровь, – может, я провожу вас?
– Мы сами ее проводим, – снова огрызнулся блондин, но с места не двинулся.
– Далеко бежишь? – спросил Сай, подойдя к АНБУшнику и, развернув его и положив руку ему на спину, подтолкнул в сторону парка, откуда они с Эдди и шли.
– Пойдем, у тебя есть дома бинты? – спросил Наруто, аккуратно потянув Акимо в сторону ее дома. Девушка, прослушав его вопрос, смотрела в спину удаляющемуся АНБУшнику. Что ее так привлекло в нем?

Отредактировано Nika Sand (Воскресенье, 17 апреля, 2011г. 17:34:53)