Ах, как приятно проснуться… а, собственно, где проснуться?長

Так странно – ты странная. Да, знаю, всё время я так говорю, но сейчас… ты такая милая, беспомощная, невинная… мне непривычно от того, что ты не орёшь на меня, не бьёшь за то, что я веду себя, как последний козёл… ты всегда была странной – я так думаю, ведь я даже не знаю тебя, как ты росла, почему стала такой… но, почему-то точно уверен, что ты всегда была, есть и будешь стран… необычной.
Вот сейчас ты тоже необычная – бездвижная, бледная, лежишь уже три дня и ни разу не пришла в сознание с тех пор, как вернулась.
Знаешь, я ведь тогда сильно испугался. Что ты пропала навсегда, что больше не вижу этих искорок счастья в глазах, когда совершаешь очередную глупость, не услышу едкой колкости в ответ на мою «невинную» шутку – пусть не совсем, но всё же она тебе не навредила, а ты сразу за ножик…
Впрочем, я испугался, что потерял и это…
А потом ты вернулась – так внезапно, вдруг… знаешь, это было… неожиданно. Да, наверное, так…я тогда был будто заморожен – вряд ли что-то реально осознавал… просто лыбился как придурок и прижимал тебя ближе – чтобы понять, чтобы поверить, почувствовать, что ты вернулась, что ты снова рядом, снова со мной…
Я… чёрт, даже не подумал о том, что буду делать дальше… мало ты меня по голове лупила, мало! Или это меня в этих развалинах таким неженкой сделали, а?
Не пойму никак, да и не это сейчас важно.
Что важно? Вашу ж Машу, а это не очевидно?! У меня тут девушка валяется уже три дня без признаков сознательной жизни, а поблизости нет никого, кто мог бы помочь – да и, сомневаюсь, что не поблизости эти загадочные «помощники» есть – слишком уж щекотливая тема…
Блин, да что ж это я вам тут объясняю?! Идите вы на три весёлых буковки!
Оу… так, всё, схожу с ума – пора лечиться, а то, вон, уже заговорил сам с собой… нда, а ведь это уже диал
- Мхнмммм… - неразборчивое бормотание совсем рядом заставляет отвлечься от самокопания и вскинуть голову. Неужели?!
Да, и как это я не заметил – твои веки чуть дрогнули, приподнялись, открывая твои глазки  - такие любимые, родные, шоколадные глазки. Передёрнутые сонной дымкой, твои глаза не сразу привыкли к хоть и тусклому, но свету – заойкав, ты морщишься, щуришься, трёшь веки – совсем малышка, невольно улыбаюсь, заталкивая порыв обнять тебя куда подальше – боюсь удушить, сжать слишком сильно… развеять эту сказку.
Подпрыгиваешь, часто моргая, начинаешь вертеть головой – осматриваешься, разглядываешь всё вокруг. Твой взгляд не останавливается ни на чём больше десяти – да что десяти, пяти, как максимум! – секунд. Но вот осмотр закончен и ты впериваешься взглядом в меня – невольно начинаю дрожать. Ни отчего, просто так. Твой взгляд – не твой вовсе. Незнакомый, строгий, оценивающе-вздорный: ты будто решаешь казнить меня или миловать. Мне не страшно, нет – после моей госпожи я уже ничего не боюсь!
Но, всё же, мне не по себе от этого взгляда. Однако, ты уже сморгнула, в глазах появилось что-то… наивное? Проказливое? Что-то такое, что есть только у детей – какой-то особый огонёк, часть которого всегда у тебя была.
Так что же не так? Почему же я нервничаю?!
- Привет! А ты кто? А я где? А сколько время? А что тут интересного? А что это за зелёненькое пятнышко за тобой? – запрыгала, задёргалась, будто не можешь усидеть на месте и секунды. А у меня, кажется, нервный тик начался – такая детская, вздорная, упрямая и шкодливая до безумства интонация наводит на странные мысли – вот ведь… похоже, накаркал – хотел увидеть тебя ребёнком – получи, блин, фашист, долбанную гранату!
Но, не будем заранее расстраиваться – быть может, ты просто шутишь, просто шутишь, убегая в лес одна с криком «зелёненькое!!!»
СТОП!!! ЧТО???
Подскакиваю, оборачиваюсь – и только для того, чтобы понять, что остался в гордом одиночестве – ведь ты уже сбежала…
С рыком разозлённого льва бросаюсь за тобой – ну, нет, не упущу! Маг я, в конце концов или нет?! (Ну, ладно, пусть, волшебник, колдун, чародей, ведьмак… да хоть Кролик Пасхальный или кто там яйца несёт?! Да не важно это!!!)
Ты отыскалась нескоро – петляла, как заяц, кажется, что по всему лесу. Ан, нет, не далеко ушла!
Облегчённо вздохнул, только когда поймал тебя, Ураганчик – нет, ну, надо же, укусила раза три, пока нёс к лагерю – мда, теперь понимаю, что не зря твои предки были вампирами. Надо благодарить Бога, что не прокусила ничего… кроме рук и, кажется, макушки – точнее не знаю, пока что не нашёл, но, собака, болит сильно. Чтоб тебе сто лет здоровья, Аллис!
- Ты, кажется, задавала вопросы, мелочь… - невольно вырвалось, даже не знаю, что бы ты со мной сделала раньше, но сейчас… кинула палкой и попыталась добраться до шеи – нет, я, всё же, был прав – ты не меняешься!
Фыркаешь, но послушно садишься на прежнее место – угу, только на этот раз я тебя придерживаю за руки и слежу за каждым движением.
Только сейчас заметил, какая ты хрупкая, нежная, словно редкий цветок, давно забытый в книге: кажется, что ты рассыплешься от одного, даже самого слабого, дуновения ветра. Острые коленки, длинные и тонкие ножки с маленькими ступнями… да и сама ты такая – маленькая, миниатюрная… такая слабая и беззащитная… как жесток мир! Ведь это именно ты, Аллисия Кэтрин Блэк тот самый тихий ужас метр шестидесяти трёх "см"ов в высоту и… около девяносто "см"ов в э… и снова я себя загнал в угол, поздравляю!
Но не это важно, а то, что ты – ТЫ! – не просто сильная девушка. Если дело касается рукопашной или боя с использованием холодного оружия, то тебе не стыдно уступить – ведь жизнь дорога…
Ты так беззащитна сейчас, что становится страшно, хотя, судя по всему, ты отобьёшься от кого угодно – вон, укусы какие…
Аллис, всё сидишь напротив, склонив голову немного набок – такую милую, прелестную головку с волосами ниже плеч: мягкие светлые, будто лучики солнца, локоны растрепались, собрались в какую-то невообразимую причёску, так похожую на воронье гнёздышко, но волосы не стали жёстче – ты просто е можешь быть иной. Нежные скулы, пушистые ресницы, прикрывающие мягкое золото глаз, бледные губы, все искусанные, но такие хрупкие…  так похожа на идеальную, только что завершённую работу самого искусного художника в мире… ты изменилась с тех пор, как мы впервые встретились – тогда ты была совсем другой, даже внешне – была так похожа на свою мать, на Несси… а сейчас?! Нет такого сходства, что было раньше.
Затаив дыхание, слежу за тем, как ты, моргнув, медленно наклоняешься ближе – ведьма, самая настоящая ведьма, которая приворожила меня, украла сердце, сковала волю и разум… хотя, нет, я ведь сам сдался в плен, едва увидел тебя – жаль не сразу это понял…
- Ты обещал рассказать, - вздыхаю, отгоняя апатию – ведь действительно же… спросила, а я промолчал – нехорошо…
- Пятнышко за мной – лес, в который ты без меня не попадёшь, - злорадно ухмыляюсь, видя твою огорчённую «мордочку», а про себя уже молюсь, чтобы всё действительно так произошло. – Сейчас поздний вечер, ты проспала почти четыре дня, я – твой друг, который отведёт тебя к твоим родителям – ты ведь хочешь увидеть маму с папой? – ты киваешь, глаза радостно блестят, а меня, вот, прошиб холодный пот – ведь «предки» явно не погладят меня по головке за такое «бережное» обращение с их любимой дочуркой – и ты меня тут не спасёшь, принцесса…
И когда ты успела ею стать?! Ведь ты скорее… нет, не принцесса – фея. Свободная повелительница природы, которой покорится всё…
Ты трёшь правый глаз своей ладошкой – не слишком чистой, можешь занести грязь… и откуда это во мне?! Сам всегда так делал, а теперь… от злости хочется выть – почему я так о тебе забочусь, истеричка?!
- Приятно спалось? – ни с того, ни с сего рявкаю я, заставляя тебя подпрыгнуть.
- Угу, - продолжаешь тереть глаз, кажется, он уже покраснел, - только мне больше понравилось просыпаться – тут намного веселее!
Ты смеёшься так звонко, заразительно, что я невольно тоже поддаюсь тебе – тебе и твоей Лунной магии. Не волнуйся, я не забыл…
Аккуратно отвожу твою ручку от лица – рассматриваю твои глаза, стараясь не утонуть в них, в этом жидком золоте, нахожу причину твоего беспокойства – маленькую ресничку. Ещё пара секунд и проблема решена.
- Ну, вот и всё… - знал бы я, что это только начало моего личного Ада, настоящих мук, которые на меня свалятся уже с рассветом, я бы не был настолько расслаблен, но я ничего ещё не знал, лишь тихо гладил тебя по волосам…